Министр иностранных дел А. Козырев(1992-1996). Отношение России с США и ЕС(Внешняя политика России).

Другие американские цели включают в себя еще большую либерализацию торговли услугами, введение более надежных средств охраны интеллектуальной собственности, проведение нового раунда снижений тарифных и нетарифных торговых барьеров в торговле промышленными товарами и достижение успехов на пути к установлению признаваемых во всем мире стандартов трудовых отношений.
Даже возлагая большие надежды на новый раунд многосторонних торговых переговоров, Соединенные Штаты стремятся к заключению новых региональных торговых соглашений. Одним из первых стоит на повестке дня торговли США вопрос о заключении соглашения о свободной торговле между Северной и Южной Америками, которое превратило бы все Западное полушарие (за исключением Кубы) в зону свободной торговли. Переговоры о заключении подобного соглашения начались в 1994 г., и на них была поставлена цель завершения этих переговоров к 2005 г. Соединенные Штаты также стремятся к заключению соглашений о либерализации торговли с азиатскими странами посредством форума Азиатско-тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС). В конце девяностых годов прошлого столетия члены АТЭС достигли договоренности относительно информационной технологии.
Отдельно американцы в настоящее время обсуждают проблемы торговли, имеющиеся между США и Европой, в рамках Трансатлантического экономического партнерства. Кроме того, Соединенные Штаты надеются расширить свою торговлю и с Африкой. Разработанная в 1997 г. программа под названием «Партнерство по обеспечению экономического роста Африки и созданию для нее благоприятных возможностей» нацелена на расширение доступа на рынок США импортных товаров из стран, расположенных к югу от Сахары, оказание поддержки со стороны США развитию частного сектора в Африке, налаживание практического содействия региональной экономической интеграции в африканских странах и придание институционального характера диалогу между правительствами отдельных стран по вопросам торговли в рамках ежегодного форума «США - Африка».
Тем временем, Соединенные Штаты продолжают предпринимать попытки решения конкретных вопросов торговли, касающиеся отдельных стран. Уже, по крайней мере, с семидесятых годов прошлого столетия вызывают беспокойство торговые отношения США с Японией, и в конце девяностых годов XX века американцы продолжали уделять повышенное внимание барьерам, поставленным Японией на пути американского импорта в эту страну, включая товары сельскохозяйственного производства, автомобили и запчасти к ним. Американцы также жаловались на то, что Япония экспортирует сталь в Соединенные Штаты по ценам ниже мировых (практика, известная как демпинг), и американское правительство продолжает оказывать давление на Японию с целью проведения ею дерегулирования различных секторов ее экономики, включая телекоммуникации, жилищное строительство, финансовые услуги, медицинское оборудование и продукция фармацевтической промышленности.
В конце XX века рост дефицита торгового баланса повлиял на двойственное отношение американцев к либерализации торговли. На протяжении большой части лет, прошедших после Второй мировой войны, в Соединенных Штатах наблюдалось положительное сальдо торгового баланса. Однако нарушения стабильности цен на нефть в 1973-1974 гг. и в 1979-1980 гг., а также мировой спад производства, последовавший за вторым нарушением стабильности цен на нефть, привели к застою в международной торговле. В то же время Соединенные Штаты почувствовали, что произошли сдвиги в международной конкурентоспособности. К концу семидесятых годов прошлого столетия наблюдался постоянный рост конкурентоспособности многих стран, особенно новых индустриальных стран, на международных экспортных рынках.
Однако еще более значительным фактором, ведущим к росту дефицита торгового баланса США, было резкое повышение цены доллара. С 1980 по 1985 гг. цена доллара по отношению к валютам основных торговых партнеров США возросла приблизительно на 40 процентов. Это сделало экспорт США относительно дороже, а импорт в Соединенные Штаты относительно дешевле. Почему доллар возрос в цене? Ответ на этот вопрос можно найти в подъеме рыночной конъюнктуры в США после мирового спада 1981-1982 гг. и в наличии в Соединенных Штатах огромного дефицита федерального бюджета. В своей совокупности оба этих фактора привели к появлению в США значительного спроса на иностранный капитал. В свою очередь создавшееся положение вызвало в США увеличение процентных ставок и имело своим результатом повышение курса доллара.
В 1975 г. экспорт Соединенных Штатов превысил иностранный импорт на 12 400 миллионов долларов США, однако этому положительному сальдо торгового баланса суждено было стать последним в истории США XX века. К 1987 г. дефицит торгового баланса Соединенных Штатов увеличился до 153 300 миллионов долларов США. В последующие годы наблюдавшийся разрыв между экспортом и импортом стал таять по мере обесценения доллара и экономического роста в других странах, который привел к повышенному спросу на американский экспорт. Тем не менее, дефицит торгового баланса США вновь увеличился в конце девяностых годов прошлого столетия. Снова экономика Соединенных Штатов росла быстрее экономики основных торговых партнеров Америки, и в результате темпы приобретения американцами иностранных товаров оказались более высокими, чем темпы приобретения американских товаров населением других стран. Более того, финансовый кризис в Азии вызвал падение курсов валют в этой части мира, сделав товары расположенных в ней стран относительно гораздо дешевле американских товаров. К 1997 г. дефицит торгового баланса Соединенных Штатов составил 110 000 миллионов долларов США и продолжал расти.
Американские должностные лица по-разному относились к подобному состоянию торгового баланса США. Недорогой иностранный импорт содействовал предотвращению инфляции, которая в конце девяностых годов прошлого столетия расценивалось рядом политиков как потенциальная угроза. Однако в то же время некоторые американцы проявляли беспокойство по поводу того, что новый значительный приток импорта нанесет урон отечественным отраслям. Таким образом, несмотря на то, что иностранные кредиторы, в общем и целом, горели желанием предоставлять американцам средства, необходимые для финансирования дефицита их торгового баланса, должностные лица США опасались наступления такого момента, когда этим кредиторам может надоесть выступать в такой роли. В свою очередь, подобное развитие событий могло привести к снижению цены доллара, вынужденному повышению процентных ставок США и, в конечном счете, сдерживанию экономической активности.
В начале девяностых годов XX века такие страны, как Таиланд, Индонезия и Южная Корея поразили мир своими темпами роста, которые с учетом инфляции составляли 9 процентов Иностранные инвесторы обратили внимание на это обстоятельство и вскоре наводнили экономику азиатских стран финансовыми средствами. Приток капитала в Азиатско-Тихоокеанский регион увеличился с 25 000 миллионов долларов США в 1990 г. до 110 000 миллионов долларов к 1996 г. Теперь, оглядываясь назад, можно с уверенностью утверждать, что эти страны были не в состоянии справиться с подобным наплывом капитала. С опозданием экономисты поняли, что значительная часть этого капитала направлялась в не приносящие дохода предприятия. По их мнению, проблема осложнялась тем обстоятельством, что во многих из азиатских стран был плохо организован надзор за деятельностью банков, которые часто подвергались давлению с целью заставить их кредитовать политически выгодные проекты, а не проекты, заслуживающие внимания с экономической точки зрения. Когда рост стал давать сбои, многие из этих проектов оказались экономически нежизнеспособными. Многие предприятия обанкротились.
Следуя за развитием событий, вызванных азиатским кризисом, руководящие деятели Соединенных Штатов и ряда других стран увеличили объем имеющегося в наличии у МВФ капитала, с тем чтобы эта организация могла решать подобные международные финансовые проблемы. Признавая, что неопределенность и отсутствие информации способствуют изменчивости международных финансовых рынков, МВФ также стал предавать гласности свои действия. Ранее деятельность этого фонда во многом носила скрытый характер. Кроме того, Соединенные Штаты настаивали на том, чтобы МВФ потребовал от стран проведения структурных реформ.
МВФ отреагировал на это тем, что начал требовать от правительств прекращения практики предоставления кредитов политически выгодным проектам, которые их инициаторам едва ли удалось бы осуществить своими силами. Фонд потребовал от стран реформирования законодательства о банкротстве с целью быстрого закрытия несостоятельных предприятий. Подобные действия не позволили бы им продолжать порочную практику выкачивания средств из экономики этих стран. МВФ поощрял приватизацию государственных предприятий. Кроме того, во многих случаях он настаивал на том, чтобы страны провели либерализацию своей торговой политики, в частности, с целью предоставления более широкого доступа на свои рынки иностранным банкам и другим финансовым институтам.
В конце девяностых годов прошлого столетия МВФ также признал, что его традиционные предписания для стран, сталкивающихся с острыми проблемами своего платежного баланса, а именно проведение жесткой налогово-бюджетной и денежной политики, не всегда подходят странам, переживающим финансовый кризис. В некоторых случаях фонд смягчил свои требования о сокращении дефицита, с тем чтобы страны могли увеличить расходы на программы, имеющие своей целью уменьшение масштабов бедности и защиту безработных.
Официальной датой основания Евросоюза считается 7 февраля 1992 года, дата подписания Маастрихтского договора. Вступил в силу он 1 ноября 1993г. 1 января 1995 в Евросоюз вступили Австрия, Финляндия, Швеция; 1 мая 2004 - Венгрия, Кипр, Латвия, Литва, Мальта, Польша, Словакия, Словения, Чехия, Эстония; 1 января 2007 - Болгария, Румыния. Евросоюз - это союз независимых государств, объединивших свои усилия для создания единого пространства свободы, безопасности и справедливости, устойчивого развития, экономического и социального прогресса для своих граждан. В 1992 году было принято решение создать в рамках ЕС Экономически-валютный союз (ЕВС) и внедрить единую европейскую валютную единицу, управление которой должен осуществлять Европейский центральный банк. Единая европейская валюта евро стала реальностью 1 января 2002 года, когда банкноты и монеты евро заменили национальные валюты в 12 из 15 стран ЕС.
Экономическая и политическая интеграция между странами Европейского Союза означает, что эти страны должны принимать общие решения по различным вопросам. Таким образом страны ЕС разработали общую политику в очень широком спектре отраслей от сельского хозяйства до культуры, от прав потребителей до условий конкуренции, от охраны окружающей среды и использования энергии до транспорта и торговли. На сегодняшний день ЕС продолжает активную политику интеграции как внутри Союза, так и на внешнеполитической арене.
В 1995 году по инициативе Европейского Парламента была учреждена программа ПРИНСЕ. Европейская Комиссия впервые получила финансовые возможности для информационных кампаний, чтобы рассказать гражданам о различных сферах деятельности Евросоюза. Кампании были спланированы по-разному и имели различные цели. Например, мероприятия, предшествующие введению евро, носили чисто информационный характер. Программа действий накануне расширения Союза предполагала решение двух задач: информирование населения о расширении и обсуждение проблем, связанных с ним. В основу ПРИНСЕ были положены такие принципы как тесное взаимодействие Комиссии, Европарламента и Совета, сотрудничество с национальными правительствами, общение с широкими слоями населения.
Информационная кампания в поддержку создания Экономического и валютного союза (ЭВС) стала первым испытанием функционирования программы ПРИНСЕ. Она была начата еще в 1995 году и, пока вновь вступившие государства будут присоединяться к еврозоне, останется приоритетом коммуникационной стратегии ЕС. Комиссия обозначила цели кампании: объяснить гражданам смысл и сущность ЭВС; предоставить обширные фактические данные; обеспечить, таким образом, плавный переход к введению единой валюты; ознакомить с принципами ЭВС внешний мир, лежащий за пределами Союза. Наряду с организацией конференций, различных публикаций, информационных служб, созданных для работы с гражданами, Комиссия стремилась координировать деятельность национальных правительств. Подготовка к введению евро в «старых» государствах-членах была центральным звеном информационной деятельности Комиссии вплоть до 2002 года. В 2003-2005 годах кампания распространилась и на вновь вступившие страны, а также вышла за пределы ЕС и достигла Японии и США. Значительная часть средств из ее бюджета тратилась на социологические опросы. В 2006-2007 годах началась новая фаза кампании для подготовки вступления новых государств Евросоюза в еврозону.
Мероприятия в рамках информационной подготовки к пятому расширению ЕС начались в конце 1990-х годов с учреждением Отдела информации в Генеральном директорате Комиссии по расширению и созданию специального раздела на веб-сайте «Европа». В 2000 году в «Коммуникационной стратегии расширения» были сформулированы цели и принципы информационной деятельности в рамках ПРИНСЕ: разъяснение причин расширения и его влияния на развитие ЕС; ознакомление граждан с различными сторонами жизни стран-кандидатов, чтобы они оказали поддержку проекту расширения ЕС на восток. При разъяснении преимуществ расширения главная роль принадлежала национальным правительствам и лидерам, поэтому в качестве принципов кампании Комиссии фигурировали децентрализация, сотрудничество с государствами-членами, в том числе, со СМИ и общественностью. Хотя в 2001-2004 годах информационная кампания по подготовке к расширению была самой крупной из финансируемых программой ПРИНСЕ, эффективность ее признана более низкой по сравнению с результатами деятельности по пропаганде евро
В 90-е годы связи между Россией и Европейским союзом развивались в целом позитивно, однако накопленный потенциал в полной мере не используется. В 1994 г. Россия и ЕС заключили Соглашение о партнерстве и сотрудничестве. Соглашение предусматривало широкий круг мер по развитию связей во всех направлениях. Однако в полной мере оно не работало и не работает в настоящее время. Началось с задержкой его ратификации (ряд стран ЕС ссылался при этом на военные действия в Чечне) и в силу оно вступило уже тогда, когда отношения России и Запада в целом переживали заметный спад, что не могло не сказаться на отношениях России и ЕС. Механизм политических консультаций и переговоров между Россией и ЕС, созданный Соглашением 1994 г., функционирует достаточно стабильно. Хорошая результативность происходящих переговоров (особенно во время встреч на высшем уровне в последние два года) признается обеими сторонами. В противоположность этому экономические статьи Соглашения 1994 г. практически не действуют. Большинство из них было ориентировано на скорейшее применение норм Всемирной торговой организации в отношениях России и ЕС и вступление России в ВТО. Но этого не произошло - переговоры о членстве России в ВТО идут уже не один год и сроки постоянно отодвигаются. Практических попыток внедрить правила ВТО в отношениях между Россией и ЕС не предпринималось, хотя это и предусматривалось Соглашением 1994 г. Более того, ЕС, заявляя о полной политической поддержке планов вступления России в ВТО, занимает на переговорах по конкретным экономическим сюжетам более жесткую позицию, чем США и некоторые другие их участники. Создается впечатление, что и после вступления России в ВТО Соглашение 1994 г. не будет выполняться полностью.
В 1999 г. Россия и Европейский союз приняли документы, определяющие политику в отношении друг друга - "Стратегия развития отношений Российской Федерации с Европейским союзом на среднесрочную перспективу (2000-2010 гг.)" и "Коллективная стратегия Европейского союза по отношению к России". Сам по себе факт, безусловно, положительный, свидетельствующий о желании обоих сторон идти на встречу друг другу. В этих документах есть и ряд общих или близких положений, но многое в них и отлично. Стратегия ЕС в основном ориентирована на построение гражданского общества в России, а среднесрочная стратегия России - на решение торгово-экономических проблем. По-разному воспринимаются термины "стратегическое партнерство" (по этому вопросу нет, кстати, единства и среди российских, и среди европейских политиков и ученых между собой). Позиция России по вопросу о том, хочет ли она в перспективе стать членом Европейского союза, несколько раз менялась. Различные европейские политики также дают разные ответы на этот вопрос. Таким образом, и после подписания Соглашения о партнерстве и сотрудничестве и принятия двух документов о стратегиях осталось больше вопросов, чем ответов. Изменения, произошедшие в мире после 11 сентября 2001 г. и антитеррористической акции в Афганистане, выявили еще ряд новых моментов, в том числе и поставили в повестку дня консультации между Россией и ЕС по вопросам безопасности.

















3.2. Основные направления внешней политики России в 1992-1996 годах

Европейский союз (ЕС) и Организация Североатлантического договора (НАТО) являются главными факторами в сфере европейской безопасности, эффективность которой во многом определяется балансом отношений этих двух организаций.
За время, прошедшее с момента распада биполярной системы, ЕС и НАТО претерпели существенную трансформацию, которая затронула не только институциональную сферу, но также и их цели и задачи. ЕС стал играть более заметную роль в обеспечении европейской безопасности, а НАТО начала преобразовываться из военно-политического блока в политико-военный.
Происходит постепенное сближение этих организаций по целому ряду направлений их деятельности. На этом фоне осуществляется поиск своих функциональных ниш и механизмов сотрудничества, в том числе и в сфере безопасности. В настоящее время мы имеем возможность наблюдать во многом уникальный процесс взаимодействия двух международных организаций в рамках более широких тенденций — глобализации и региональной интеграции.
Данные наблюдения могут оказаться полезными и в практическом, и в теоретическом отношениях. Изучение механизмов взаимодействия ЕС и НАТО представляется исключительно важным для понимания формирующейся архитектуры безопасности в Европе, а также оценки баланса сил и угроз. Помимо этого, изучение отношений НАТО и ЕС позволило бы внести существенный вклад в создание теории, описывающей взаимодействие международных организаций и интеграционных объединений.
В настоящее время существует обширная англоязычная литература, затрагивающая вопросы развития и эволюции НАТО, ЕС, а также других организаций по безопасности. Вместе с тем, ощущается явный недостаток исследований, касающихся отношений НАТО и ЕС и механизмов их практического взаимодействия. Со времени установления официальных отношений между НАТО и ЕС в Америке и Европе было издано менее десятка монографий по данной проблематике. Среди них стоит упомянуть работу Р. Хантера, в которой рассматриваются проблемы создания Европейским союзом автономной от НАТО Европейской политики безопасности и обороны (ЕПБО), вопросы дублирования сил и средств НАТО и ЕС и отношения между организациями. Правовые и политические отношения между ЕС и НАТО, а также перспективы их сотрудничества рассматриваются в монографии М. Рэйчарда. Теоретическим аспектам расширения ЕС и НАТО на восток посвящено исследование Ф. Шиммельфеннига. Вопросы построения оборонной компоненты ЕС в контексте его отношений с НАТО, США и Россией проанализированы в работе П. ван Хама.
Проблемам взаимоотношений ЕС и НАТО посвящен также ряд исследований Корпорации «РЭНД», Института исследований безопасности ЕС (EU ISS), вашингтонского Центра стратегических и международных отношений (CSIS) и других научных учреждений.
На постсоветском пространстве данная проблематика, к сожалению, представлена только в виде научных статей и текстов, входящих в более широкие по своему предмету монографии и исследования.
В начале 1990-х гг. после распада СССР и окончания биполярного противостояния актуализировался вопрос об усилении роли европейских государств и организаций в обеспечении безопасности в Европе.
Изменение баланса в отношениях между ЕС и США было необходимо для решения двух основных задач:
1) перераспределения экономического бремени обеспечения европейской безопасности,
2) отражения усиления европейской политической идентичности и желания ЕС развивать собственную оборонную компоненту.
Влияние на появление такого подхода оказали конфликты в Боснии и Герцеговине и Косово в 1990-е гг. Неспособность Европейского союза вмешаться для предотвращения и урегулирования этих конфликтов привела к осознанию того, что ЕС должен сгладить дисбаланс между своим экономическим и военно-политическим влиянием.
Важный шаг в этом направлении был сделан еще в 1992 г. с подписанием Маастрихтского договора, включавшего положение о развитии Общей внешней политики и политики безопасности (ОВПБ), которая должна со временем привести к развитию общей оборонной политики, а впоследствии — и общей обороне ЕС. Инициатива развития оборонных возможностей ЕС через Западноевропейский союз (ЗЕС) получила дальнейшее развитие в Амстердамском договоре 1997 г., в который, в частности, были включены «Петерсбергские задачи» ЗЕС, а именно гуманитарные, спасательные и миротворческие миссии, задачи кризисного урегулирования, включающие принуждение к миру.
В то же время на саммите НАТО в Брюсселе в 1994 г. было принято решение развить в рамках НАТО Европейскую составляющую безопасности и обороны (ЕСБО). Это решение привело к заключению ряда практических соглашений (известных как Берлинские соглашения) о поддержке НАТО военных операций, предпринимаемых ЗЕС. Эти соглашения включали:
— содействие НАТО в процедурах военного планирования;
— введение процедур по определению сил, средств и ресурсов НАТО, которые могли быть использованы ЗЕС с согласия Североатлантического совета НАТО;
— создание многонациональных механизмов командования в рамках НАТО для подготовки, поддержки, проведения операции и управления ею под политическим контролем и стратегическим управлением ЗЕС;
— делегирование заместителю Верховного главнокомандующего Объединенных вооруженных сил НАТО в Европе особых функций в отношении формирований, подлежащих передаче в распоряжение ЗЕС, как в обычное время, так и при операциях под руководством ЗЕС;
— разработку механизмов консультаций и обмена информацией для обеспечения координации операций ЗЕС, проводимых при поддержке НАТО;
— подготовку военных планов и учений для типовых операций ЗЕС.
Соответствующие решения были приняты НАТО на последующих встречах министров иностранных дел и министров обороны в Берлине и Брюсселе в июне 1996 г. и на саммите НАТО в Мадриде в 1997 г.
В этом направлении ЗЕС развивался одновременно в качестве оборонного компонента Европейского союза и как инструмент усиления европейской «опоры» НАТО. Европейские государства — члены НАТО признали, что в процессе создания собственных военных «возможностей» не должно быть допущено дублирование командных структур, штабов планирования и военных сил и средств, уже имеющихся в рамках НАТО. Более того, такой подход должен усиливать вклад ЗЕС и Евросоюза в миссии и мероприятия НАТО, что также отвечает цели ЕС, направленной на развитие ОВПБ, как и общей потребности в более сбалансированных трансатлантических отношениях.
Договоренности, достигнутые в рамках сотрудничества НАТО—ЗЕС в 1990-е гг., заложили фундамент для последующего развития отношений по линии НАТО—ЕС. На практике эти договоренности были созданы на тот случай, если в рамках НАТО будут приняты решения не участвовать в том или ином конфликте, а ЗЕС решит вмешаться. В таких условиях Западноевропейский союз мог рассчитывать на выделение сил и средств НАТО для проведения операции под собственным командованием.
На саммите Франции и Великобритании в Сен-Мало в декабре 1998 г. были достигнуты соглашения о том, что Европейский союз должен иметь возможности для проведения самостоятельных акций, подкрепляемых существенными вооруженными силами, средствами их использования. Саммит отразил также изменение позиции Великобритании по данному вопросу — от активного противодействия формированию ЕПБО как фактора подрыва трансатлантических отношений и ослабления роли НАТО к ее конструктивной поддержке.
Начало формированию ЕПБО было положено на юбилейном Вашингтонском саммите НАТО (23—24 апреля 1999 г.), на котором была выражена поддержка «решимости ЕС обладать способностью к самостоятельным действиям, предполагающим принятие решений и утверждение военных акций тогда, когда альянс как таковой не задействован». Лидеры НАТО также отметили, что по мере расширения этого процесса НАТО и ЕС должны обеспечить развитие эффективных взаимных консультаций, сотрудничества и транспарентности, основанных на существующих механизмах между НАТО и ЗЕС.
На Вашингтонском саммите были также сформулированы принципы будущего сотрудничества с ЕС, среди которых необходимо отметить следующие:
— обеспечение эффективных взаимных консультаций, сотрудничества и транспарентности между ЕС и НАТО, основанных на механизмах, которые были установлены между НАТО и ЗЕС;
— участие членов НАТО, не являющихся одновременно членами ЕС, в принятии решений и операциях, которые будет проводить ЕС;
— практические договоренности для обеспечения доступа ЕС к возможностям планирования, силам и средствам НАТО.
На саммите ЕС в Кёльне в июне 1999 г. была высказана поддержка решению франко-британского саммита в Сен-Мало. Принимая во внимание Амстердамский договор, в который были включены «Петерсбергские задачи» ЗЕС, участники пришли к согласию по поводу концепции и целей Европейской политики безопасности и обороны для ЕС (было решено «наделить ЕС средствами и возможностями для принятия на себя ответственности относительно общей европейской политики в области безопасности и обороны») и дали обещание обеспечить развитие эффективных взаимных консультаций, сотрудничества и транспарентности с НАТО. Эти обязательства были подтверждены и на последующих заседаниях Европейского совета, в частности в Хельсинки (декабрь 1999 г.) и Ницце (декабрь 2000 г.).
На встрече в Хельсинки Европейский совет принял «основополагающую цель» (headline goal) по развитию военных возможностей для проведения операций ЕС по управлению кризисами. Данная цель предполагала создание к 2003 г. собственных сил на базе Еврокорпуса — Европейских сил быстрого реагирования (ЕСБР) численностью 50—60 тыс. человек, способных к развертыванию в двухмесячный срок и готовых к оперативной переброске в зоны локальных конфликтов для осуществления миротворческих миссий.
На саммите ЕС в Ницце было положено начало формированию механизмов принятия решений в области ЕПБО, создан ряд постоянных руководящих политических и военных органов, действующих на временной основе с середины 2000 г. и выполняющих следующие функции:
— Комитет по политическим вопросам и безопасности (КПВБ) состоит из представителей высокого уровня и послов, рассматривает все вопросы ОВПБ, включая ЕПБО, под эгидой Совета ЕС осуществляет политический контроль и стратегическое руководство военной операцией в случае ее проведения;
— Военный комитет собирается на уровне руководителей генштабов или их представителей, высказывает рекомендации КПВБ и руководит общим Генштабом;
— Штаб ЕС занимается военной проблематикой, в частности проведением операций по урегулированию кризисов.
Таким образом, саммит в Ницце заложил основу формирования институциональной структуры ЕПБО. Однако не были определены сроки и формы наполнения этой структуры практическим содержанием. В связи с этим возник вопрос об эффективности ЕПБО и автономности Европейского союза при решении вопросов безопасности. Одним из решений этой проблемы стала постепенная интеграция ЗЕС в структуру ЕС.
На саммите ЕС в Хельсинки (1999 г.) Европейскому союзу была передана роль ЗЕС в управлении конфликтами: в итоговом коммюнике встречи министров иностранных дел стран — членов ЗЕС в Порту (май 2000 г.) декларируется «начало процесса передачи структур и функций» этой военно-политической организации Евросоюзу.
Таким образом, ЗЕС, созданный в 1954 г., вошел в финальную фазу своего существования, однако он до сих пор остается единственной европейской автономной структурой обороны. В конце 2000 г. с формальной передачей функций ЗЕС Европейскому союзу отношения между НАТО и ЕС перешли на качественно иной уровень.
 Переговоры между ЕС и НАТО, инициированные в сентябре 2000 г., привели к обмену письмами между Генеральным секретарем НАТО и Президентом Совета ЕС в январе 2001 г. с целью определения области сотрудничества и модальности «консультаций и сотрудничества в вопросах безопасности, обороны и управления кризисами». Обмен письмами обеспечил условия для совместных встреч на различных уровнях. В частности, речь шла о двух ежегодных совместных встречах министров иностранных дел ЕС и НАТО и, как минимум, трех совместных встречах Североатлантического совета и Комитета по политике и безопасности ЕС (встречи САС—ПКБ) каждые полгода на уровне послов. Предполагалось также каждые полгода проводить два совместных заседания Военного комитета и заседания между подчиненными комитетами (субкомитетами) и договориться о регулярных встречах на уровне штабов. С этого момента встречи в формате САС—ПКБ стали обычной процедурой сотрудничества двух организаций.
Одним из путей выхода из такой сложной ситуации может быть расширение зоны ответственности НАТО, в то время как усилия ЕС сосредоточатся на обеспечении безопасности на европейском континенте. Возможно также «разделение труда» в зависимости от степени интенсивности конфликта. К примеру, формирующиеся боевые группы ЕС могли бы в будущем участвовать в решении нижнего спектра «Петерсбергских задач», а участие в конфликтах высокой интенсивности осталось бы за НАТО.
Существует также проблема релевантности НАТО современным вызовам и угрозам, которая связана с изменением характера внешнеполитических действий США. Многие исследователи отмечают потерю значимости НАТО в глазах Соединенных Штатов. Это, в частности, явилось следствием оценки американской стороной операции в Косово в 1999 г., которая проводилась многосторонними силами НАТО и выявила огромный диспаритет между США и Европой. Так, 80% всех боевых вылетов было осуществлено американцами. У европейских союзников по НАТО наблюдается серьезный недостаток в транспортной авиации, ограничены возможности коммуникации, отсутствуют необходимые силы и средства для тылового обеспечения военной операции.
Осознавая невозможность быстрого и эффективного проведения военных операций в рамках многосторонних процедур НАТО, США приняли на вооружение новую доктрину, согласно которой «цель определяет коалицию». В таких условиях опасность самоустранения США от решения проблем европейской безопасности должна подтолкнуть ЕС к осознанию необходимости совершенствования своего военного потенциала, независимо от ниши, занимаемой в системе НАТО—ЕС. Европейский союз уже достиг глобального масштаба во многих областях деятельности. Для повышения эффективности своих действий ему необходимо повысить свои военные возможности.
Вместе с тем, возрастание оборонного потенциала ЕС не обязательно должно вести к конфликту и соперничеству с США, которые уже в течение многих лет призывают европейских союзников увеличить ассигнования на оборону и повысить эффективности их использования. Это может изменить цели и задачи трансатлантического партнерства, которое будет, возможно, основываться не на НАТО, а на двусторонних отношениях между ЕС и США, охватывающих все аспекты обеспечения безопасности.
Несмотря на ряд нерешенных вопросов, взаимоотношения НАТО и ЕС в 2000-е гг. достигли заметного прогресса и продолжают развиваться. Установленное между двумя организациями стратегическое партнерство способствует более активному участию европейских государств в обеспечении безопасности на европейском континенте, а также позволяет выровнять дисбаланс трансатлантического партнерства.
Во взаимоотношениях НАТО и ЕС можно выделить два этапа, первый из которых характеризуется посредничеством Западноевропейского союза; второй — развитием непосредственных двусторонних отношений и разработкой механизмов взаимодействия в сфере кризисного урегулирования, которые были закреплены в договоренностях «Берлин Плюс», открывших для Европейского союза доступ к планированию, силам и средствам НАТО.
Эволюция отношений ЕС и НАТО демонстрирует разделение ролей в обеспечении европейской (и не только европейской) безопасности, где Европейскому союзу отводится роль миротворца в рамках решения «Петерсбергских задач», а за НАТО остается право на ведение боевых действий высокой интенсивности. Такое разделение функций представляется оправданным до тех пор, пока ЕС не повысит свой военный и оборонный потенциал.



Заключение

Анализ внешней политики современной России и её поведения на международной арене в 90-х годах, на рубеже веков, свидетельствует о больших трудностях в определении внешнеполитической стратегии. Не всегда лидеры государства помнили и понимали, что Россия - евразийское государство и в силу его географического положения, исторического опыта, политических и экономических условий его внешнеполитические приоритеты должны быть в равной степени направлены и на запад, и на восток.
В современных международных отношениях тенденция к многополярности стала необратимым проявлением, что выражается в укреплении экономических и политических позиций значительного числа государств. И ориентация внешней политики Российской Федерации, характеризующаяся стремлением сформировать механизм многополярности мира, вовсе не исключение. В настоящее время мировое сообщество столкнулось с принципиально новым комплексом проблем, которые требуют своего разрешения.
Россия с начала 90-х годов сконцентрировала свою дипломатическую деятельность на задаче вхождения в мировое сообщество, в его институты безопасности и конкретные коллективные структуры регулирования военно-политической деятельности. При этом Россия в качестве ядерной державы, постоянного члена Совета Безопасности ООН, несущего ответственность за поддержание международного мира и безопасности, располагала и располагает особыми рычагами воздействия на ряд наиболее жизненно важных областей международной политической безопасности. Но со временем Россия столкнулась с усилением стремления ряда государств ослабить ее позиции в политической, экономической и военной областях, ограничить ее влияние на решение кардинальных международных проблем, что, естественно никак не устраивает ни руководителей государства, ни его население.
В последние годы 20 столетия, Россия с драматичным напряжением старалась балансировать между различными силовыми центрами современного мира, пытаясь отстоять независимость своей внешней политики, стимулировать тенденции к многополярности миропорядка. Об этом свидетельствуют встречи президента РФ с лидерами ФРГ, Франции, Японии, Китая и других стран, достигнутые на них договоренности о новых направлениях сотрудничества, оживление российской политики на многих направлениях. Основной целью усилий России являлось недопущение такой расстановки сил в мире, когда идет создание единственного мирового силового полюса. Отсюда - принципиальный отказ России от формирования общеевропейской системы в рамках НАТО, ее стремление к повышению статуса и расширению функций ОБСЕ.
















Список использованной литературы

Внешняя политика России: 1991-2000. М., 2001.
Внешняя политика России. Сборник документов. М., 1997.
Гуськова Е.Ю. Как формировались национальные интересы России: А. Козырев и балканский кризис // Свободная мысль-XXI. – 2003. № 3. – С. 4–20; № 4. – С. 25–41.
Ельцин Б.Н. Записки президента. – М.: Огонек, 1994. С. 213–214.
Иванов И.С. Внешняя политика России и мир. М., 2000.
История международных отношений и внешней политики России (1648-2005). Учебник / Под ред. А.С. Протопопова. М., 2006.
Козлов Л.Е. Общественное мнение и государственная политика России относительно современного югославского кризиса. – Владивосток: Изд-во ВГУЭС, 2005. – 176 с.
Козырев А. Доверие и баланс интересов // Международная жизнь. – 2004. – № 7–8. – С. 71–78.
Козырев А.В. Преображение или кафкианская метаморфоза? // Независимая газета. 1992. 20 авг.
Козырев А.В. Внешняя политика преображающейся России // Вопросы истории. – 1994. – № 1. – С. 3–11.
Козырев А.В. Стратегия партнерства // Международная жизнь. – 1994. – № 5. – С. 5–15; Внешняя политика и безопасность современной России, 1991–2002: Хрестоматия. В 4 т. Т. 1. – М.: ИНО-Центр, 2002. С. 182–193. – Режим доступа: http://ino-center.ru/press-center / publication / polyci.html.
Козырев Андрей Владимирович // Национальная служба новостей [Электронный ресурс]. – М., 1996. Режим доступа: http:// www. nns. ru / persons/kozyrev.html.
Коновалов А. Как Россия и США «потеряли» друг друга // Мировая экономика и международные отношения. 2000. № 7. С. 3–14.
Концепция внешней политики Российской Федерации. Российская газета, № 133, 11.07.2000.
Красиков А. Дипслужба России укомплектована квалифицированными кадрами // Независимая газета. 1992. 5 июня.
Ли Ен Квон. Внешняя политика России в 1990-е годы: Проблемы и тенденции. М., 1999.
Линч А.С. Реализм российской внешней политики // Pro et Contra. – 2001. – Т.6, № 4. – С. 136–170. Режим доступа: http:// www. carnegie.ru/ru/pubs/procontra/56812.htm.
Мельвиль А. Первое десятилетие новой российской дипломатии // Международная жизнь. – 2001. – № 9–10. – С. 55–61.
Международные отношения на постсоветском пространстве / Под ред. И.Д. Звягельской, Н.А.Косолапова. М., 2000.
Мигранян А. Внешняя политика России: катастрофические итоги трех лет // Независимая газета. 1994. 10 дек.
Пляйс Я. Союзники, партнеры, соседи // Независимая газета. 1993. 16 июля.
Попов В.И. Современная дипломатия: теория и практика. – М.: Международные отношения, 2003. С. 300–302.
Попов Н. Внешняя политика России (Анализ политиков и экспертов) // Мировая экономика и международные отношения. – 1994. – № 3. – С. 52–59. Режим доступа: http://www.auditorium.ru/books/2692/; № 4. – С. 5–15. Режим доступа: http://www.auditorium.ru/books/2678/.
Россия в системе международных отношений (из послания Президента Российской Федерации Федеральному Собранию 24 февраля) // Дипломатический вестник. – 1994. – № 5/6. – С. 3–7.
Современные международные отношения: Учебник / Под ред. А.В. Торкунова. – М.: РОССПЭН, 2001. – 583 с.
Сурвилло В. МИД России: небоскреб в разрезе // Независимая газета. 1992. 20 мая.
Тарелин А. Почему я ушел из МИДа // Независимая газета. 1992. 6 авг.
Чубарьян А. Десятилетие внешней политики России // Международная жизнь. – 2001. – № 6. – С. 3–8.
Шаклеина Т.А. Российская внешнеполитическая мысль: В поисках национальной стратегии. Дискуссии в политико-академических кругах по актуальным вопросам внешней политики России / Моск. обществ. науч. фонд. – М., 1997. – 190 с. Режим доступа: http://www. auditorium. ru/books/157/.
Эггерт К., Юсин М. Козырев становится «силовым» министром? // Известия. 1995. 20 апр.
Энгельгардт Г.Н. Россия и боснийский кризис, 1992 год. Формирование подхода к урегулированию // Славяноведение. – 2000. – № 3. – С. 27–41.

Иванов И.С. Внешняя политика России и мир. М., 2000.
Иванов И.С. Внешняя политика России и мир. М., 2000.
Внешняя политика России. Сборник документов. М., 1997.
» . Горбачев М.С. «Перестройка и новое мышление для нашей страны и для всего мира» (с.11).//М.: Политиздат , 1987
Ли Ен Квон. Внешняя политика России в 1990-е годы: Проблемы и тенденции. М., 1999, с. 42.
Ли Ен Квон. Внешняя политика России в 1990-е годы: Проблемы и тенденции. М., 1999, с. 44.
Ли Ен Квон. Внешняя политика России в 1990-е годы: Проблемы и тенденции. М., 1999, с. 46.
Гуськова Е.Ю. Как формировались национальные интересы России: А. Козырев и балканский кризис // Свободная мысль-XXI. – 2003. № 3. – С. 4–20; № 4. – С. 25–41.
Концепция внешней политики Российской Федерации. Российская газета, № 133, 11.07.2000.
История международных отношений и внешней политики России (1648-2005). Учебник / Под ред. А.С. Протопопова. М., 2006.
Внешняя политика России: 1991-2000. М., 2001.
Козырев А.В. Внешняя политика преображающейся России // Вопросы истории. – 1994. – № 1. – С. 3–11.
Красиков А. Дипслужба России укомплектована квалифицированными кадрами // Независимая газета. 1992. 5 июня.
Ли Ен Квон. Внешняя политика России в 1990-е годы: Проблемы и тенденции. М., 1999, с. 143
Внешняя политика России: 1991-2000. М., 2001.
Внешняя политика России. Сборник документов. М., 1997.
Гуськова Е.Ю. Как формировались национальные интересы России: А. Козырев и балканский кризис // Свободная мысль-XXI. – 2003. № 3. – С. 4–20; № 4. – С. 25–41.
Современные международные отношения: Учебник / Под ред. А.В. Торкунова. – М.: РОССПЭН, 2001. – 583 с.
Современные международные отношения: Учебник / Под ред. А.В. Торкунова. – М.: РОССПЭН, 2001. – 583 с.
Современные международные отношения: Учебник / Под ред. А.В. Торкунова. – М.: РОССПЭН, 2001. – 583 с.
Современные международные отношения: Учебник / Под ред. А.В. Торкунова. – М.: РОССПЭН, 2001. – 583 с.
Современные международные отношения: Учебник / Под ред. А.В. Торкунова. – М.: РОССПЭН, 2001. – 583 с.
Современные международные отношения: Учебник / Под ред. А.В. Торкунова. – М.: РОССПЭН, 2001. – 583 с.
Чубарьян А. Десятилетие внешней политики России // Международная жизнь. – 2001. – № 6. – С. 3–8.
Чубарьян А. Десятилетие внешней политики России // Международная жизнь. – 2001. – № 6. – С. 3–8.
Чубарьян А. Десятилетие внешней политики России // Международная жизнь. – 2001. – № 6. – С. 3–8.












83