Центральные образы в поэме Н.В. Гоголя "Мёртвые души".

Его имение в полном расстройстве, сам он вечно без средств и ведет жизнь, которая, несомненно, закончится полным крахом его расстроенного хозяйства.
Жаргонная пестрота и грубость речи Ноздрева с особенной наглядностью передают его наглую самоуверенность завсегдатая ярмарок, картежника и собачника, дорисовывая его социальной облик, порожденный крепостнической провинциальной средой.
Ноздрев не может не нагадить ближнему. И при всей своей безалаберности он достаточно агрессивный собственник. Все его попытки продать или выменять ненужную вещь явно направлены в сторону собственной выгоды. Но поскольку ему не так-то легко вовлечь кого-нибудь в свои аферы, его собственнический инстинкт отыскивает более доступные для него формы удовлетворения: он просто объявляет своей не принадлежащую ему землю.
Ноздрев, в противоположность Мижуеву, — человек самостоятельного действия, но и он из тех, что «начнут гладью, а кончат гадью», вернее — то и другое у него перемешано и подкреплено всей ноздревской решительностью. Кроме того, он наделен феноменальной способностью врать без нужды, по вдохновению, надувать в карты, меняться на что попало, устраивать «истории», покупать, что подвернется, и спускать все дотла, — словом, оснащен всеми возможными «задорами», которых и следа не было у Манилова. «Ноздрев, — иронически замечает Гоголь, — во многих отношениях был многосторонний человек, то есть человек на все руки».
В Ноздреве нет и намека на скопидомство Коробочки. Напротив, у него своеобразная «широта натуры». Он с легким сердцем проигрывает в карты большие деньги, а обыграв на ярмарке иного простака, готов тут же весь выигрыш пустить по ветру, накупить кучу ненужных вещей, подвернувшихся под руку.
Но это еще не все. Ноздрев — мастер «лить пули». Он бесшабашный хвастун и несусветный враль. Ноздрев - лгун по призванию и по убеждению. Он сознательно громоздит один вздор на другой. Пройдоха и скандалист, Ноздрев ведет себя всегда вызывающе, нагло, агрессивно. Неожиданно сравнение Ноздрева с бесшабашным поручиком, идущим на штурм неприступной крепости.
Интересно, что поведение Ноздрева никого в обществе не шокирует. Его высокопоставленные партнеры лишь внимательно следят, чтобы он не сплутовал. Правда, в редких случаях иная «комбинация» Ноздрева заканчивалась скандалом, а иногда и тем, что он возвращался домой только с одним бакенбардом. Но дружбы он не лишался.
В Ноздреве Гоголь создал совершенно новый в мировой литературе социально-психологический тип. В одном из лирических отступлений подчеркивается мысль об удивительном многообразии форм, в которых проявляется ноздревщина. «Ноздрев долго еще не выведется из мира, — предостерегает Гоголь. — Он везде между нами и, может быть, только ходит в другом кафтане; но легкомысленно-непроницательны люди, и человек в другом кафтане кажется им другим человеком».
6. Плюшкин


Плюшкин стоит на самой низкой ступени человеческого падения. Страсть к стяжательству привела Плюшкина к полной утрате человеческого облика. Даже по своей внешности Плюшкин представляет чудовищную карикатуру на человека.
Все окружающее Плюшкина являет признаки разорения, нищеты, запустения. Сам Плюшкин имел столь нищенский и убогий вид, что Чичиков принял его за дворовую бабу. Соседние крестьяне прозвали его метким и злым прозвищем «заплатанный». Гоголь называет его «прорехой на человечестве», подчеркивая этим широкую обобщенность образа Плюшкина, не только как представителя дворянского разорения, но и той чудовищной алчности и скупости собственника, которая извращает природу человека, делает Плюшкина символом собственнического стяжательства.
Плюшкин — человек, окончательно утративший все связи с миром. Гоголь настойчиво подчеркивает полное отъединение Плюшкина от людей. У него фактически нет семьи, так как он сам разорвал связи со своими детьми, знакомые с ним «раззнакомились», купцы перестали к нему ездить, крестьяне от него бегут. Разрыв с человечеством дошел у Плюшкина до такой степени, что нельзя даже понять, к какому полу он принадлежит.
Скупость Плюшкина — это как бы обратная сторона его отпадения от людей, в котором и заключается главное содержание данного образа.
Привязанность к собственности убивает, как показывает писатель, главное в человеке — привязанность к людям. Поэтому так ничтожен гоголевский Плюшкин.
Высшей, обобщающей идеей, призванной «озарить» личность Плюшкина, стала идея неизбежного старения и увядания, которым подвержено все живое на земле. Проследим, как совершается процесс «озарения» образа Плюшкина этой идеей.
Главу о Плюшкине Гоголь считал одной из самых трудных. Она тоже несколько раз переделывалась, в нее вводились новые детали, усиливавшие впечатление от внешности Плюшкина, его имения, дома. Писатель стремился к предельной краткости и энергии повествования.
В прошлом слыл Плюшкин человеком опытным, предприимчивым и трудолюбивым, не лишен был ума и известной житейской зоркости. Иной сосед, бывало, заезжал к нему побеседовать и поучиться «хозяйству и мудрой скупости». А потом все пошло прахом. Развалилась семья его. Плюшкин остался в доме единственным сторожем, хранителем и владетелем своих богатств. Одиночество усиливало его подозрительность и скупость. Все ниже и ниже опускался Плюшкин, пока не превратился в «какую-то прореху на человечестве». Но почему ж он потерпел крушение? Несчастные обстоятельства его личной жизни немало содействовали этому процессу. Однако то, что случилось с Плюшкиным, — результат отнюдь не только печальных случайностей в его личной биографии. Здесь действовала закономерность иная, более глубокая и сложная. Условия социального бытия Плюшкина неотвратимо должны были привести его к тому положению, в котором застал его Чичиков.
У этого помещика тысяча с лишним душ крепостных, его амбары завалены хлебом и разным провиантом, но запасы приходят в негодность, гниют, а люди его чахнут от недоедания. Нет теперь у Плюшкина ни близких, ни друзей. Проклял он собственных детей. Оборваны все его связи с людьми. В каждом человеке, переступающем порог его дома, он видит своего разорителя. Добро, накопленное Плюшкиным, не принесло ему ни счастья, ни даже покоя. Владелец несметного количества вещей, он стал их рабом. Постоянный страх за свою собственность превращает его жизнь в сущий ад и его самого доводит до грани психического распада.
В изображении Плюшкина Гоголь совмещает разнородные художественные элементы — реалистически бытовые живописи и резкого заострения сатирического рисунка. И это вовсе не создает ощущения стилистической разноголосицы. Бытовая конкретность и достоверность образа сочетаются с характерной для него исключительной широтой обобщения.
Заключение

Наше знакомство с помещиками начинается с Манилова и кончается Плюшкиным, и в этом есть своя внутренняя логика. От одного помещика к другому углубляется процесс оскудения человеческой личности, развертывается все более страшная картина разложения крепостнического общества. И сам Гоголь в третьем письме по поводу «Мертвых душ» заметил: «Один за другим следуют у меня герои один пошлее другого» (VIII, 293). Заметим это слово — «пошлее». Возможно, в чем-то Ноздрев, скажем, «лучше» Манилова или Коробочки, а Собакевич — каждого из них. Гоголь рисовал не плоскую схему. Но общий процесс деградации личности выражен именно в той последовательности, в какой помещики изображены в поэме.
Гоголь рисует галерею «мертвых душ», отвратительных своим моральным уродством представителей поместного дворянства, располагая их в порядке все большего безобразия, все большей потери человеческого облика.
В «Мертвых душах» Гоголь разоблачал ту косность, дикость, отсталость, которая характеризовала господство крепостников-помещиков, их звериную жажду наживы, безграничную эксплуатацию народных масс. «Герои» поэмы Гоголя представляют целую галерею «мертвых душ» крепостнического общества, отражая различные стороны его социальной и духовной жизни и выступая в поэме во все вырастающей градации своей «пошлости».
Сравнивая характеры помещиков, можно у каждого найти свои «преимущества» перед другими и свои степени пародии на ум, сердечность, хозяйственность и т. д. У каждого из них есть то, что В. Брюсов называл «гипертрофией какой-нибудь одной стороны души». Но заметен один признак, по которому эти образы выстраиваются по нисходящей лестнице: от одного к другому все гуще становится та их античеловеческая сущность, которую сам Гоголь назвал пошлостью холодных, раздробленных характеров. «Многосторонность» Ноздрева, кончающаяся «гадью», ничуть не лучше сладкой безличности Манилова, как ноздревские «юркость и бойкость характера» нисколько не краше «дубинноголовости» Коробочки. И это еще не предел опошления человеческого, острый глаз художника ведет нас дальше. Чичиков, вырвавшись от Ноздрева и проклиная свою неосмотрительность (весь эпизод с неудачным торгом мертвых душ у Ноздрева, в отличие от эпизода с Коробочкой, уже открыто подготавливает развязку событий первого тома), приезжает к Собакевичу.
Посещение помещиков — стадии падения в грязь; поместья — круги дантова ада; владетель каждого — более мертв, чем предыдущий; последний, Плюшкин, — мертвец мертвецов; каждый подан единственно: Манилов — в серо-голубоватых тонах фигуры фикции: «не без» сопровождает его; Коробочка дана впестрядь: на картинах птицы, цветы на часах, ситцевое, вероятно, лоскутное одеяло; кулечки, коробочки, палочки, как... в «коробочке»-ларчике; то же — на дворике: теснота, курятники, мусоры, птица: «бережлива старушка» (МД); под стать Чичикову; он — коллежский советник, а она — коллежская секретарша; чем не пара?
«Ах прелести! Так он за старуху принялся?» (гл. 9-я).
Ноздрев показан в раззоре, в сплошной неуютице («посредине столовой... белили стены...»; обед — «катай-валяй, было бы горячо»); всюду и грязь, и блохи: «пребойкие насекомые кусали больно». Собакевич, медведь, дан — коричнево-бурым, как шерсть медведя (похож на медведя); фрак тоже медвежьего цвета; цвет лица — медный пятак; стены дома же — дикие; все — добротно, но грубо, но косо; «фронтон не пришелся посредине»; вся собственность омедвежена им. Плюшкин, осыпанный пылью, дан пепельно, впестрядь с желтыми и черными пятнами.Список использованной литературы:

Белый А. Мастерство Гоголя. Ленинград, 1934
Гуковский Г.А. Реализм Гоголя. М., 1959
Машинский С. Художественный мир Гоголя. М., 1979
Смирнова Е.А. Поэма Гоголя «Мертвые души». Ленинград, 1987
Степанов Н.Л. Гоголь. М., 1952
Шамбинаго С. Трилогия романтизма // http://feb-web.ru/feb/gogol/critics/sha/sha-001-.htm


Белый А. Мастерство Гоголя. Ленинград, 1934

Степанов Н.Л. Гоголь. М., 1952
Смирнова Е.А. Поэма Гоголя «Мертвые души». Ленинград, 1987

Машинский С. Художественный мир Гоголя. М., 1979
Степанов Н.Л. Гоголь. М., 1952
Белый А. Мастерство Гоголя. Ленинград, 1934
Смирнова Е.А. Поэма Гоголя «Мертвые души». Ленинград, 1987
Белый А. Мастерство Гоголя. Ленинград, 1934
Степанов Н.Л. Гоголь. М., 1952
Смирнова Е.А. Поэма Гоголя «Мертвые души». Ленинград, 1987
Белый А. Мастерство Гоголя. Ленинград, 1934
Смирнова Е.А. Поэма Гоголя «Мертвые души». Ленинград, 1987
Белый А. Мастерство Гоголя. Ленинград, 1934
Машинский С. Художественный мир Гоголя. М., 1979
Степанов Н.Л. Гоголь. М., 1952