Феномен современного ремейка на примере романа Д. Стахова "Генеральская дочка" (ремейк "Дубровского" Пушкина А.С.)

Роман «Генеральская дочка» повторяет этот сюжет, только в нем действия подчиненных Кисловского носят заведомо вредительский характер: «Доклад, как обычно, был краток. Получалось, что братья Хайвановы, дождавшись захода солнца, отправились на вёсельной лодке вверх по течению, туда, где к реке выходила узким клинышком земля генеральского обидчика, и там, без всякого предупреждения, были обстреляны полковником из дробовика. Шеломов докладывал, что намерения у братьев были самыми что ни на есть мирными и хотели они лишь проверить ловушку на раков, умалчивая, что на самом-то деле они собирались подпилить столбики кривеньких полковничьих мостков».Момент смерти старого помещика, хотя и повторяет сюжет Дубровского, но лишен трагичности события: «Когда к нему приехал рыхлый адвокат с бумагами для апелляции, у полковника вдруг опять сильно заболела голова, а вся левая сторона тела слушаться отказалась. Еле-еле слышным голосом попросил он известить о своей болезни сына, подписал бумаги, потом уже ничего говорить не мог, только лежал, стонал. Вызвали «скорую». Врач со «скорой» настаивал на немедленной госпитализации, но Никита Юрьевич от госпитализации – сыт был по горло районной больницей – отказался и на второй день умер. Ночью. Во сне».Никита Юрьевич умирает один, без сына. Отметим, что смерть его наступает во сне, что соотносится с понятием легкой смерти. В повести А. С. Пушкина смерть старого Дубровского трагична: «Сделалось смятение. Люди бросились в комнату старого барина. Он лежал в креслах, на которые перенес его Владимир; правая рука его висела до полу, голова опущена была на грудь – не было уж и признака жизни в сем теле еще не охладелом, но уже обезображенном кончиною. Егоровна взвыла – слуги окружили труп, оставленный на их попечение, – вымыли его, одели в мундир, сшитый еще в 1797 году, и положили на тот самый стол, за которым столько лет они служили своему господину».Дублируется также и сюжет о поджоге и разбойниках. Рассмотрим, как это описывается в повести А. С. Пушкина: «На другой день весть о пожаре разнеслась по всему околотку. Все толковали о нем с различными догадками и предположениями. Иные уверяли, что люди Дубровского, напившись пьяны на похоронах, зажгли дом из неосторожности, другие обвиняли приказных, подгулявших на новоселии, многие уверяли, что он сам сгорел с земским судом и со всеми дворовыми. Некоторые догадывались об истине, и утверждали, что виновником сего ужасного бедствия был сам Дубровский, движимый злобой и отчаянием. Вскоре другие вести дали другую пищу любопытству и толкам. В ** появились разбойники и распространили ужас по всем окрестностям. Меры, принятые противу них правительством, оказались недостаточными. Грабительства, одно другого замечательнее, следовали одно за другим. Не было безопасности ни по дорогам, ни по деревням. Несколько троек, наполненных разбойниками, разъезжали днем по всей губернии – останавливали путешественников и почту, приезжали в селы, грабили помещичьи дома и предавали их огню. Начальник шайки славился умом, отважностью и каким-то великодушием».Повесть Пушкина отсылает нас к романтическому образу разбойников – Дубровский великодушен. Даже во время поджога он приказывает оставить открытой дверь. События «Генеральской дочки» отвечают требованиям современного мира: «В этот же день, уже в сумерках – Маша читала присланный по почте новый роман, – дом полковника Дударева сгорел дотла. Подозрения пали на парней из близлежащей деревни, на тех, что были на похоронах Никиты Юрьевича; да назначенный милицейским подполковником следователь выяснил, что оба уехали недавно в столицу, работают там рабочими строительных специальностей. Алиби! А потом по землям товарищества помещиков, а также по землям, вокруг лежащим и даже значительно удаленным, прошел слух, что в округе появились разбойники».Образы разбойников не поэтизированы, как это наблюдается в прозе А. С. Пушкина – это преступники, основная цель которых – деньги; и для достижения их они не поскупятся никакими средствами.Дублирование происходит и в действиях героев произведений – у Пушкина и у Стахова молодые люди маскируются учителями-французами и проникают в дом к обидчику, движимые жаждой мести. Но, встретив дочь обидчика и влюбившись в нее, отказываются от своих планов.Примечательно, что сюжет в «Генеральской дочке» развивается, отклоняясь от принятого в «Дубровском». У А. С. Пушкина мы видим, что Маша не обращает никакого внимания на учителя. Это было связано с тем, что она была воспитана в духе дворянства и для нее человек, не происходивший из дворянского сословия, не мог быть воспринят как мужчина. Влюбляется героиня в Дубровского значительно позже.У Д. Стахова: «На Машу учитель сразу произвел приятное впечатление. Только вот отстраненность и холодность Леклера были ей удивительны. Он лишь отвечал на вопросы, сам вроде бы ничем не интересуясь, избегал по возможности смотреть в глаза собеседнику, немедленно вставал, если в комнату, где Леклер находился, входила Маша или – тем более! – Илья Петрович, то есть был церемонен. Словно играл роль гувернера из девятнадцатого века, сразу как бы сдавал назад, стоило Маше заговорить с ним запросто, будто бы виделась ему между ними непреодолимая пропасть, имущественно-сословная, из-за которой Маша была для него не молоденькой девушкой, а воплощением денег и влияния отца ее. Поэтому отношения между Машей и Леклером установились дистантные, хотя если сам Леклер эту дистанцию держал и выдерживал, то Маша, напротив, стремилась к ее сокращению. При этом нельзя сказать, что Маша так поступала в отношениях со всеми. Напротив, часто она сама устанавливала дистанции и границы, причем такие, что пройти их или пересечь было невозможно. Ее контрольно-следовые полосы, рвы, колючая проволока останавливали и самого напористого».В отрывке присутствует имплицидно отсылка к повести «Дубровский» в выражении «роль гувернера из девятнадцатого века». Примечательно также, что по разному ведут себя главы семейств – если Кирилла Петрович сразу полюбил Дубровского, то Илья Петрович невзлюбил преподавателя, видя в нем угрозу дочери.Интересно и ироническое обыгрывание фразы из «Дубровского»: «Для сего велел он позвать к себе Машу (Кирилла Петрович по-французски не говорил и она служила ему переводчиком)». Маша из «Генеральской дочки» напротив во французском не сильна: «Маша, к слову, во французском не была хороша и, вызванная Ильей Петровичем в качестве переводчицы, запиналась так, что генералу даже стало неловко, он пару раз бросил на учителя настороженный взгляд, но тот хранил полнейшую невозмутимость».Испытание характера Леклера также дублирует сюжет из повести А. С. Пушкина. В «Дубровском» мы видим испытание в медвежьей комнате: «Несколько дней спустя после приезда учителя, Троекуров вспомнил о нем и вознамерился угостить его в медвежьей комнате: для сего, призвав его однажды утром, повел он его с собою темными коридорами – вдруг боковая дверь отворилась – двое слуг вталкивают в нее француза и запирают ее на ключ. Опомнившись, учитель увидел привязанного медведя, зверь начал фыркать, издали обнюхивая своего гостя, и вдруг, поднявшись на задние лапы, пошел на него… Француз не смутился, не побежал, и ждал нападения. Медведь приблизился, Дефорж вынул из кармана маленькой пистолет, вложил его в ухо голодному зверю и выстрелил. Медведь повалился.все сбежалось, двери отворились, Кирила Петрович вошел, изумленный развязкою своей шутки».Действие «Генеральской дочки» соотнесено с современностью – угрозу представляет не медведь, а граната: «Леклер, загородив Никиту и Илью Петровича вдруг ставшими широкими плечами, в два шага преодолел расстояние до Сашки, остановил его, своими ладонями обхватил Сашкин кулак. Он что-то сказал Сашке по-французски, и Сашка – словно понял, обмяк, успокоился, дал Леклеру кулак разжать, и граната оказалась между ладонями учителя. Леклер вновь что-то сказал по-французски, но громче и уже – Лешке, и Лешка – позже признавался, что и он понял все в точности, так, словно чужой язык был в нем уже как бы установлен, но только ждал момента включения, – бросился в эллинг, тут же выскочил оттуда с кусочком проволоки. Леклер, сопровождаемый Лешкой, с гранатой меж ладоней, ушел за затон, там вставил проволоку и закрепил чеку».В финале повести «Дубровский» Маша венчается сдругим, оставив Владимира в отчаянии. Она поступает как послушная дочь, но отказывается от собственного счастья. В «Генеральской дочке» Маша проявляет твердость характера и остается с Иваном в заминированном доме. Таким образом следует отметить расхождение между сюжетами. Д. Стахов, по сути, отвечает на вопрос, которым задавались многие читатели повести «Дубровского» - была бы счастлива Маша, если бы она осталась с Дубровским? В романе Д. Стахова счастье для героев не наступает.Дублирование происходит также и в финале произведений – в неизвестности судьбы главного героя. В повести «Дубровский» мы видим: «Никто не знал, куда он девался. Сначала сумневались в истине сих показаний – приверженность разбойников к атаману была известна. Полагали, что они старались о его спасении. Но последствия их оправдали – грозные посещения, пожары и грабежи прекратились. Дороги стали свободны. По другим известиям узнали, что Дубровский скрылся за границу».То же наблюдается и в «Генеральской дочке»: «Разбирая завалы, сотрудники МЧС извлекли из-под них три обгоревших трупа. Экспертиза показала, что один был трупом самого Алексея Андреевича, другой – отставного прапорщика Шеломова, третий – злоумышленника, близкого соратника главаря разбойников Дударева Ивана. Труп же Дударева, выдававшего себя последние месяцы за домашнего учителя, подданного Франции Жана Леклера, найден не был. Хотя искали тщательно. Версию, что взрывом Дударева разорвало и искать следует не труп целиком, а фрагменты оного, проверили. Результат – отрицательный. Таким образом, приходилось признать, что останки Дударева в сгоревшем доме, цельные или частичные, отсутствовали».О местонахождении Дударева не указывается напрямую, финал романа открыт, но читатель может догадаться о том, что он скрылся за границей. Для доказательства приведем следующий отрывок из романа: «Маша! – прошептала она, увидев, как к ней склоняется лицо охранника клуба, молодого сухощавого загорелого человека. И охранник тоже кого-то очень, очень-очень напоминал. Даже не жившего некоторое время в доме генерала Кисловского учителя Леклера, а старого, занудливого полковника Дударева, когда-то обидевшегося на чьи-то слова, слова давно забытые, сказанные по глупости, человеком, в сущности, мелким, ничтожным».Таким образом, сюжет романа «Генеральская дочка» построен на сюжете «Дубровского». В нем можно проследить те же композиционные черты – старая дружба глав семейств, оскорбление бедного друга помещика, противодействие помещиков, суд, смерть друга, вход сына героя в семью к обидчику с целью отомстить, любовь, невыполнение цели – свадьбы, а затем мнимая смерть героя, которая на самом деле представляет собой отъезд за границу. Выводы по второй главеВ практической части работы исследуется реализация пушкинского мифа в ремейке Д. Стахова «Генеральская дочка». Роман по своему названию соотносится с произведением «Капитанская дочка», однако в своем сюжете соотнесен с повестью «Дубровский». Повторение повести проявляется как в системе персонажей, так и в сюжете романа.Система персонажей романа полностью повторяет систему персонажей повести «Дубровский». Данные персонажи не переосмысляются, но переносятся автором в современность – их окружают современные вещи, современные реалии. Некоторые мотивы о взаимоотношении персонажей развиваются Д. Стаховым, в частности им была сделана попытка ответить на «вечный» вопрос к повести «Дубровский» - как развернулись бы события, если бы Маша смогла противостоять отцу и выйти замуж за Дубровского. Сюжет романа «Генеральская дочка» построен на сюжете «Дубровского». В нем можно проследить те же композиционные черты – старая дружба глав семейств, оскорбление бедного друга помещика, противодействие помещиков, суд, смерть друга, вход сына героя в семью к обидчику с целью отомстить, любовь, невыполнение цели – свадьбы, а затем мнимая смерть героя, которая на самом деле представляет собой отъезд за границу. ЗаключениеЛитература постмодернизма интертексуальна в своей основе. Одним из жанров является жанр ремейка. Ремейк – это использование и переосмысление классических сюжетов в современной литературе. Авторы используют данный жанр для подчеркивания сходств и различий современной и классической русской культуры. В ремейке сохраняется структура литературного произведения, но оно переосмысляется иронически с точки зрения современности, наполняется огромным числом современных деталей и элементов современного языка.Наибольшее распространение жанр ремейка получил при обращении к пушкинскому мифу. Под пушкинским мифом понимается культурное явление, умело создаваемое как на протяжении жизни поэта, так и в последующее время. Пушкинский миф зиждется на мифологемах зачинателя нового типа культуры, нового типа литературного языка. Созданию мифа способствует уничтожение биографических данных самим поэтом, а также последующая сакрализация его образа в литературе. Современные писатели обращаются к пушкинскому тексту на основании общепринятого мифа, продолжая разрабатывать его основные составляющие. В текстах современной литературы выделяются направление, обращающееся к пушкинскому мифу в противопоставлении с современностью (в диаде идеал – реальность), Пушкин выступает как мерило творческой гениальности и подлинности чувств, а также тексты А. С. Пушкина представляют собой мерило и символ культуры как таковойВ практической части работы исследуется реализация пушкинского мифа в ремейке Д. Стахова «Генеральская дочка». Роман по своему названию соотносится с произведением «Капитанская дочка», однако в своем сюжете соотнесен с повестью «Дубровский». Повторение повести проявляется как в системе персонажей, так и в сюжете романа.Система персонажей романа полностью повторяет систему персонажей повести «Дубровский». Данные персонажи не переосмысляются, но переносятся автором в современность – их окружают современные вещи, современные реалии. Некоторые мотивы о взаимоотношении персонажей развиваются Д. Стаховым, в частности им была сделана попытка ответить на «вечный» вопрос к повести «Дубровский» - как развернулись бы события, если бы Маша смогла противостоять отцу и выйти замуж за Дубровского. Сюжет романа «Генеральская дочка» построен на сюжете «Дубровского». В нем можно проследить те же композиционные черты – старая дружба глав семейств, оскорбление бедного друга помещика, противодействие помещиков, суд, смерть друга, вход сына героя в семью к обидчику с целью отомстить, любовь, невыполнение цели – свадьбы, а затем мнимая смерть героя, которая на самом деле представляет собой отъезд за границу. Список литературыБанах И. Ремейк в современной русской драматургии: стратегии и трансформации классики / И. Банах// Культ-товары: феномен массовой литературы в современной России : сб. науч. ст. - СПб. : Петербург.ин-т печати, 2009. - С. 156-163.Барковская Н.В. «Легкое дыхание» Бунина и «Ника» Пелевина: Ремейк как способ интерпретации / Н. В. Барковская// Русская словесность в контексте мировой культуры: материалы междунар. науч. конф.– Н. Новгород: Изд-во Нижегор. гос. ун-та, 2007. - С. 66-69.Бугославская О. В. Ремейки как "зеркало" литературного процесса / О. В. Богуславская // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 9, Филология. - 2003. - № 5. - С. 158-167.Загидуллина М. В. Пушкинский миф в конце ХХ века / М. В. Загиддулина. - Челябинск, 2001. - 329 с. Загидуллина М. Ремейки, или экспансия классики/ М. В. Загиддулина // Новое лит.обозрение. – 2004. - № 69. - С. 213-222 Дворцова Н.П. Миф о Пушкине в творчестве Пришвина / Н. П. Дворцова // Филологические науки. 2000. - № 1. - С. 24 - 30.Легенды и мифы о Пушкине. – сб. статей. – М, 1995. – 352 с. Михина Е.В. Полемическая интерпретация классики как «парадигма эпохи»: [трансформация классических сюжетов в современной русской литературе (ремейк, продолжение, интертекст] / Е. В. Михина// Вестн.Южно-Урал. гос. ун-та. Сер. Социал.-гуманит. науки. - Челябинск, 2007. - Вып. 8. - C. 70-73Пушкин А. С. Дубровский. Капитанская дочка / А. С. Пушкин. – М., 2011. – 256 с. Самарин А. Проблемы изучения римейка в современной русской драматургии. – Киев : СПД Карпук С.В., 2009. – Вып. 13. – С. 1-12Стахов Д. Генеральская дочка / Д. Стахов. – М. 2007. – 224 с. Урицкий А. Дубль второй: [ремейк в современной русской литературе : [о романах Л. Николаева «Анна Каренина», Ф. Михайлова «Идиот», И. Сергеева «Отцы и дети»)] / А. Урицкий // Дружба народов. - 2002. - № 3. - С. 207-209Черняк М. А. «Дух века вот куда зашел» (А.С. Пушкин): игры с классикой в современной литературе / М. А. Черняк // Русская литература в мировом культурном и образовательном пространстве – СПб.: МИРС, 2008. – C. 397-404Шмелева Н. Ремейк как форма борьбы текста за художественное пространство: [о литературном жанре «ремейк», ремейковая основа романа амер. писательницы Ф. Проуз«Голубой ангел»] / Н. Шмелева // Вопр. лит. - 2009. - Вып. 1. - С. 134-145.Шлейникова Е.Е. «Башмачкин» О. Богаева как драматургический ремейк / Е. Е. Шлейникова// Изв. Рос.гос. пед. ун-та. – СПб., 2007. - № 8 (27). - С. 97-102