О.В. ХЛЕВНЮКА «ХОЗЯИН. СТАЛИН И УТВЕРЖДЕНИЕ СТАЛИНСКОЙ ДИКТАТУРЫ»

Хлевнюк объясняет это тем, что потеря «политического лица» и признание ошибок для Сталина считались неприемлемыми и свидетельствовали бы о проявлении его диктаторской слабости. По мнению Хлевнюка, решающим аспектом сталинского террора в деревне послужила принципиальная антикрестьянская позиция большевиков, рассматривавших деревню как очередную внутреннюю колонию, опасную реакционную силу и вообще, как класс, «исторически обреченный на вымирание» [с. 105]. Так, голод и смерти считались необходимой платой за строительство социализма.ЗаключениеВ итоге, 1930 г. можно считать периодом завершения сталинизации Политбюро. С одной стороны, окончательно победила и стала трагической реальностью предложенная Сталиным политика «большого скачка», с другой,- сам Сталин утвердился в качестве единственного лидера Политбюро. В качестве главного рычага укреплениявластиХлевнюк выделяет политические интриги и подавление инакомыслия. Так, массовые расстрелы, аресты и депортации в отношении широких слоев населения дополнялись кампаниями дискредитации и кадровыми чистками в «верхах». Тем не менее, ни нас, ни Хлевнюка не удивляет, что эти жестокие меры не только не привели к успеху, но и значительно ухудшили экономическую и социальную ситуацию в стране.Несмотря на то, что политика скачка провалилась и опыт 1931 г. ясно показывал срочную необходимость изменения курса, система высшей власти, нацеленная на осуществление форсированной индустриализации и коллективизации, отвергала любые корректировки курса вплоть до последнего момента, когда последствия уже становились необратимыми. Разумеется, эта особенность системы напрямую зависела от личных качеств и установок Сталина, политическая гибкость которого имела характер «кризисного прагматизма», была непоследовательной и ограниченной.Наиболее показательным оказался голод 1930-х годов: сталинское руководство полностью игнорировало миллионы смертей, продолжая намеченную политику реквизиций продовольствия, отказа от помощи голодающим и усиления репрессий. Хотя, даже такие чрезвычайные меры не вызвали значительных колебаний в сталинском окружении, поскольку ему удалось запугать даже партийных членов. Таким образом, диктатура Сталина набирала обороты.Список использованной литературыГолод: 1932—1933 годы в советской деревне (на материалах Поволжья, Дона и Кубани), В.В. Кондрашин, Д. Пеннер — Самара — Пенза, 2002. — 432 с. Коллективизация и раскулачивание: начало 30-х годов, Н.А. Ивницкий. М.: Интерпракс, 1994. – 267 с.Лубянка. Сталин и ВЧК-ГПУ-ОГПУ-НКВД. Январь 1922 - декабрь 1936 / Сост. В.Н. Хаустов, В.П. Наумов, Н.С. Плотникова. М.: Международный фонд "Демократия", 2003. – 912 с.Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД в 4 т. Т.3 1930-1934 гг. Кн. 1. 1930-1931 гг. / Под ред. А.Береловича, В. Данилова. - М.: "Российская политическая энциклопедия" (РОССПЭН), 2003. - 864 с.Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. 1927-1939; Документы и материалы: в 5 т. Т.2. Ноябрь 1929 – декабрь 1930 / Под ред. В. Данилова, Р. Маннинг, Л. Виолы. М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2000. — 927 с.