Проблемы судебной защиты социальных прав граждан

Руководствуясь указанными аргументами, Постановлением от 20 апреля 2010 года № 9-П Конституционный Суд признал ч. 1 ст. 7 Федерального закона «О дополнительных гарантиях социальной защиты судей и работников аппаратов судов Российской Федерации» в редакции ст. 4 Федерального закона от 25 декабря 2008 года № 274-ФЗ как не соответствующую Конституции Российской Федерации, а именно ст. 19 (ч. 1), 55 (ч. 2 и 3) и 120 (ч. 1), в той степени, в какой ее распространяют на судей, которые назначены (избраны) на должности до десятого января 2009 года и обращающихся за назначением определенных по закону выплат после данной даты, не позволив таким образом засчитать данным судьям время их деятельности в качестве прокуроров, следователей и адвокатов до момента назначения на должность судей в стаж деятельности вроли судей, дающего права на получение ежемесячных надбавок к заработной плате (при наличии прав на ежемесячное пожизненное содержание в полной мере), а во время выхода в отставку определяющего размер ежемесячного пожизненного содержания и иных типов выплат и льгот. Приняв такое решение, Конституционный Суд подчеркнул, что до внесения в действующее законодательство надлежащих изменений при обращении судей из числа назначенных (избранных) на должность до 10 января 2009 года за установлением соответствующих социальных гарантий периоды их предшествующей работы в качестве прокурора, следователя, адвоката подлежат зачету в стаж работы в качестве судьи, дающий право на указанные выплаты. Таким образом, перед законодателем была поставлена задача по приведению законодательства в соответствие с Конституцией Российской Федерации и одновременно был создан ориентир для правоприменительной практики, что должно обеспечить реализацию социальных прав судей, приобретенных на основании прежнего правового регулирования. Изменение условий предоставления тех или иных мер социальной защиты коснулось не только судей, но и граждан, относящихся к другим категориям. Значительное число таких изменений было связано с реформированием системы социальных льгот, которое осуществлялось на основании Федерального закона от 22 августа 2004 года № 122-ФЗ. Конституционный Суд в Постановлении от 10 ноября 2009 года № 17-П дал конституционно-правовую оценку изменения условий жилищного обеспечения инвалидов-чернобыльцев и участников ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС. Согласно статьям 14 и 15 Закона Российской Федерации от 15 мая 1991 года № 1244- I «О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС» (в редакции, действовавшей до вступления в силу Федерального закона от 22 августа 2004 года № 122-ФЗ) предусматривалось одноразовое бесплатное обеспечение инвалидов-чернобыльцев независимо от времени постоянного проживания в данном населенном пункте благоустроенной жилой площадью втечение трех месяцев со дня подачи заявления при условии признания их нуждающимися в улучшении жилищных условий либо проживания в коммунальных квартирах и первоочередное разовое бесплатное обеспечение независимо от времени постоянного проживания в данном населенном пункте благоустроенной жилой площадью участников ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС при условии признания их нуждающимися в улучшении жилищных условий либо проживания в коммунальных квартирах. Федеральным законом от 22 августа 2004 года № 122-ФЗ названные нормы были изложены в новой редакции, согласно которой граждане из числа вышеназванных категорий, которые встали на учет до 1 января 2005 года, обеспечиваются жилой площадью в размерах и порядке, установленных Правительством Российской Федерации (а именно – посредством выдачи государственных жилищных сертификатов). Нуждающиеся в улучшении жилищных условий, вставшие на учет после 1 января 2005 года, обеспечиваются жилой площадью в соответствии с жилищным законодательством Российской Федерации. Оценивая конституционность таких изменений, Конституционный Суд констатировал, что они привели к снижению уровня социальной защиты лиц, вставших на учет нуждающихся в улучшении жилищных условий после 1 января 2005 года, по сравнению с лицами, принятыми на учет до указанной календарной даты, поскольку в отношении инвалидов вследствие чернобыльской катастрофы и участников ликвидации ее последствий, принятых на учет нуждающихся в улучшении жилищных условий до 1 января 2005 года, была введена денежная форма обеспечения жилыми помещениями, в то время как для лиц, относящихся к той же категории граждан, но вставших на учет после 1 января 2005 года, адекватные социальные гарантии в сфере жилищного обеспечения не были установлены. Дифференциация условий жилищного обеспечения в зависимости исключительно от даты принятия на учет в качестве нуждающегося в улучшении жилищных условий (до и после 1 января 2005 года) была признана необоснованной.Положения пункта 2 части первой статьи 14 и пункта 1 части первой статьи 15 Закона Российской Федерации «О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС» (в редакции Федерального закона от 22 августа 2004 года № 122-ФЗ) были признаны не соответствующими Конституции Российской Федерации, ее статьям 19 (часть 2), 40, 42 и 55 (часть 3), в той мере, в какой они во взаимосвязи с жилищным законодательством Российской Федерации не устанавливают правовой механизм, который равным образом гарантировал бы предоставление жилых помещений гражданам – инвалидам вследствие чернобыльской катастрофы и участникам ликвидации ее последствий, принятым на учет нуждающихся в улучшении жилищных условий как до 1 января 2005 года, так и после этой даты. На обеспечение жилищных прав граждан были нацелены и иные решения Конституционного Суда, принятые в течение рассматриваемого периода. В частности, Конституционный Суд признал абзац второй пункта 14 статьи 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» не противоречащим Конституции Российской Федерации, поскольку содержащаяся в нем норма не препятствует признанию за гражданами, вставшими на учет нуждающихся в улучшении жилищных условий до 1 января 2005 года и уволенными или подлежащими увольнению с военной службы после этой даты, права на получение ежемесячной денежной компенсации за наем (поднаем) жилых помещений на равных условиях с гражданами, относящимися к той же категории, но уволенными с военной службы до 1 января 2005 года (Постановление от 3 февраля 2010 года № 3-П). Другим решением Конституционного Суда статья 7 Федерального закона «О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации» была признана не соответствующей Конституции Российской Федерации в той мере, в какой содержащаяся в ней норма – по смыслу, придаваемому ей сложившейся правоприменительной практикой, – не допускает возможность применения норм Жилищного кодекса Российской Федерации о договоре социального найма к отношениям по пользованию жилыми помещениями, которые находилисьв жилых домах, принадлежавших государственным или муниципальным предприятиям либо государственным или муниципальным учреждениям и использовавшихся в качестве общежитий, если эти жилые помещения были предоставлены гражданам на законных основаниях после 1 марта 2005 года (даты введения в действие Жилищного кодекса Российской Федерации) и здания, в которых они находятся, переданы в ведение органов местного самоуправления также после этой даты (Постановление от 11 апреля 2011 года № 4-П). Изменение правового регулирования может быть связано с углублением дифференциации условий предоставления тех или иных мер социальной защиты. Такая дифференциация, как неоднократно указывал Конституционный Суд, должна быть оправданной и обоснованной. В противном случае возникает опасность нарушения прав граждан. В Постановлении от 22 октября 2009 года № 15-П Конституционный Суд дал оценку дифференциации условий социальной защиты безработных граждан в зависимости от вида работодателя, с которым они ранее состояли в трудовых отношениях. Предметом проверки стали положения статей 30, 32, 33 и 34 Закона Российской Федерации «О занятости населения в Российской Федерации», которые не позволяли начислять гражданам, состоявшим в трудовых отношениях с индивидуальными предпринимателями, пособие по безработице по тем же правилам, по которым оно начисляется гражданам, уволенным из организаций (пропорционально среднемесячному заработку), и тем самым лишали их права на получение пособия по безработице в максимальном размере, а также не предусматривали для таких граждан возможность досрочного выхода на пенсию, т.е. предоставляли им меры социальной поддержки в связи с безработицей в меньшем объеме, чем гражданам, уволенным из организаций. Конституционный Суд пришел к выводу, что такое регулирование противоречит принципу равенства, закрепленному статьей 19 (части 1 и 2) Конституции Российской Федерации, и нарушает права, гарантированные ее статьями 7 (часть 2), 37 (часть 3) и 39 (часть 2). Принимая указанное решение, Конституционный Суд исходил из того обстоятельства, что критерии, избранные законодателем для дифференциации правил определения размера пособия по безработице (в зависимости от вида работодателя (организация или индивидуальный предприниматель), с которым работник состоял в трудовых отношениях до своего увольнения, при том что иные установленные законом условия в равной мере соблюдены), не являются объективными и не имеют разумного оправдания.В результате лицам, относящимся к одной и той же категории (граждане, ранее состоявшие в трудовых отношениях, лишившиеся работы в силу обстоятельств, не связанных с совершением ими виновных действий, и признанные безработными), не обеспечивается равная социальная защита на период поиска новой работы, что не согласуется с конституционным принципом равенства и целями, ради достижения которых допускается ограничение прав и свобод граждан. Другим примером оценки обоснованности дифференциации правового регулирования может служить Постановление Конституционного Суда от 2 июня 2011 года № 11-П. Предметом рассмотрения Конституционного Суда в этом случае были положения статьи 56 Закона Российской Федерации «О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, и их семей», устанавливающие, что выплата пенсий бывшим военнослужащим производится по месту их жительства или по месту их пребывания в пределах территории Российской Федерации. При этом основанием для определения и подтверждения такового признаются только документы о регистрации, выданные в установленном порядке органами регистрационного учета. Конституционный Суд указал, что все пенсионеры относятся к одной категории – лиц, имеющих право на получение гарантированной государством пенсии, и отсутствие регистрации по месту жительства или месту пребывания в пределах территории Российской Федерации не может служить основанием введения различий в условиях реализации ими конституционного права на социальное обеспечение. Иное означало бы установление в отношении этих лиц необоснованной, не имеющей разумного оправдания дифференциации порядка выплаты пенсий. Конституционный Суд признал данные законоположения не соответствующими Конституции Российской Федерации. Имеют место случаи, когда норма сформулирована недостаточно четко, что позволяет правоприменительным органам толковать ее ограничительно и таким образом создавать препятствия для реализации социальных прав граждан. В таких ситуациях Конституционный Суд выявляет конституционный смысл нормы и тем самым корректирует правоприменительную практику. В частности, положения пункта «а» части третьей статьи 29 Закона Российской Федерации «О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, и их семей» и пункта 3 статьи 57 Закона Российской Федерации «Об образовании» в правоприменительной практике применяются всистемном единстве и толковались как не допускающие предоставление детям умерших (погибших) военнослужащих, проходивших военную службу по контракту, и приравненных к ним лиц, достигшим 18 лет и обучающимся в иностранных образовательных учреждениях без направления на учебу в соответствии с международным договором Российской Федерации, права на получение пенсии по случаю потери кормильца. Между тем, как указал Конституционный Суд в Постановлении от 27 ноября 2009 года № 18-П, названные законоположения, по своему буквальному смыслу, не препятствуют самостоятельному (без направления на учебу) поступлению российских граждан в иностранные образовательные учреждения и обучению в них, в том числе при отсутствии соответствующего международного договора Российской Федерации о сотрудничестве в области образования, и не связывают право достигших 18 лет и обучающихся в иностранных образовательных учреждениях детей умерших (погибших) военнослужащих, проходивших военную службу по контракту, на получение пенсии по случаю потери кормильца со способом поступления в образовательное учреждение, расположенное на территории другого государства. Ограничительное толкование давалось правоприменительными органами также положениям части первой статьи 2 Федерального закона от 12 февраля 2001 года № 5-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Закон Российской Федерации «О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС» при разрешении дел об установлении с 15 февраля 2001 года ежемесячных компенсаций в возмещение вреда здоровью инвалидам-чернобыльцам из числа военнослужащих, которым назначена пенсия за выслугу лет, увеличенная на сумму минимального размера пенсии по инвалидности и которым были выплачены неполученные суммы возмещения вреда за период, предшествовавший указанной дате, в размере, исчисленном из денежного довольствия. В Постановлении от 20 декабря 2010 года № 21-П Конституционный Суд пришел к выводу, что данная норма по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования не может рассматриваться как препятствующая назначению указанной категории лиц, право которых на возмещение вреда здоровью было признано Конституционным Судом в Постановлении от 1 декабря 1997 года № 18-П, но которые не обращались за установлением соответствующих выплат до вступления названного Федерального закона в силу, ежемесячных денежных компенсаций в том же размере, в каком им были исчислены неполученные суммы возмещения вреда здоровью (исходя из денежного довольствия с учетом степени утраты профессиональной трудоспособности). В ряде случаев проблема реализации социальных прав граждан не разрешается в правоприменительной практике, несмотря на ранее сформулированные Конституционным Судом правовые позиции. Так, в Определении от 1 марта 2010 года № 296-О-П Конституционный Суд, опираясь на правовые позиции, выраженные в Постановлении от 10 ноября 2009 года № 17-П и Определении от 7 октября 2005 года № 385-О, констатировал, что положения пункта 2 Постановления Верховного Совета Российской Федерации от 27 декабря 1991 года № 2123- I «О распространении действия Закона РСФСР «О социальной защите граждан, подвергшихся воздействиюрадиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС» на граждан из подразделений особого риска» (в редакции статьи 9 Федерального закона от 22 августа 2004 года № 122-ФЗ) не препятствуют получению гражданами из подразделений особого риска, признанными инвалидами после 1 января 2005 года, ежемесячной компенсации в возмещение вреда, причиненного их здоровью радиационным излучением, вызванным испытаниями ядерного оружия либо радиационными авариями, имевшими место до вступления в силу данного Постановления Верховного Совета Российской Федерации. Законодатель не всегда реагирует на решения Конституционного Суда, в которых выявлен конституционно-правовой смысл отдельных положений социального законодательства, очевидно, полагая, что такого рода решения адресованы, прежде всего, правоприменителям. Между тем зафиксированные в таких решениях правовые позиции могут служить своеобразным сигналом, направленным на совершенствование аналогичных норм социального законодательства. Например, в Определении от 4 декабря 2007 года № 964-О-П Конституционный Суд сделал вывод о том, что взаимосвязанные положения пункта 6 части первой статьи 1 и статьи 9 Федерального закона «О социальной защите граждан Российской Федерации, подвергшихся воздействию радиации вследствие аварии в 1957 году на производственном объединении «Маяк» и сбросов радиоактивных отходов в реку Теча», закрепляющие право граждан, проживавших в 1949–1956годах в населенных пунктах, подвергшихся радиоактивному загрязнению вследствие сбросов радиоактивных отходов в реку Теча и получивших соответствующую дозу облучения, на ежемесячную денежную компенсацию в размере 100 рублей, – в системе действующего нормативного правового регулирования, включая статью 5 Закона Российской Федерации «О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС», с учетом правовых позиций Конституционного Суда, выраженных в егорешениях, сохраняющих свою силу, – не предполагают лишение указанной категории граждан права на индексацию данной выплаты. Аналогичные выплаты установлены для граждан, пострадавших от воздействия радиации вследствие ядерных испытаний на Семипалатинском полигоне. Однако до недавнего времени данные выплаты не подлежали индексации, и Конституционный Суд в Определении от 2 апреля 2009 года № 476-О-П указал, что пункт 6 части первой статьи 2 Федерального закона «О социальных гарантиях гражданам, подвергшимся радиационному воздействию вследствие ядерных испытаний на Семипалатинском полигоне», закрепляющий право граждан, подвергшихся радиоактивному облучению в результате ядерных испытаний на Семипалатинском полигоне и получивших соответствующую дозу облучения, на ежемесячную денежную компенсацию на приобретение продовольственных товаров в размере 200 рублей, также не предполагает лишение указанной категории граждан права на индексацию данной выплаты. Другим примером подобного рода может служить Определение от 5 марта 2009 года № 496-О-П, в котором Конституционный Суд применительно к статье 11 Федерального закона «О социальной защите граждан Российской Федерации, подвергшихся воздействию радиации вследствие аварии в 1957 году на производственном объединении «Маяк» и сбросов радиоактивных отходов в реку Теча» фактически воспроизвел правовую позицию, сформулированную в Определении от 16 декабря 2008 года № 1085-О-П, в котором был выявлен конституционно-правовой смысл части четвертой статьи 14 и части четвертой статьи 15 Закона Российской Федерации от 15 мая 1991 года № 1244- I «О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС», как не препятствующих признанию права на получение мер социальной поддержки членов семьи инвалида, процедура оформления специального удостоверения которому не была завершена, приусловии, что причинная связь вызвавшего инвалидность заболевания с радиационным воздействием вследствие чернобыльской катастрофы подтверждается вынесенным при его жизни заключением межведомственного экспертного совета или военно-врачебной комиссии. Одной из наиболее значимых в практике Конституционного Суда является проблема реализации страховых принципов социального обеспечения в обязательном пенсионном страховании. Сохраняет свою актуальность правовая позиция Конституционного Суда о необходимости формирования правового механизма, гарантирующего реализацию приобретенных работавшими по трудовому договору застрахованными лицами в системе обязательного пенсионного страхования пенсионных прав, в том числе определения источника выплаты той части страхового обеспечения, которая не покрывается страховыми взносами страхователя (Постановление от 10 июля 2007 года № 9-П). Аналогичная проблема была разрешена Конституционным Судом в Определении от 15 января 2009 года № 188-О-П, в котором был выявлен конституционно-правовой смысл пункта 2 статьи 10 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» в системной связи с законоположениями, закрепляющими безусловную обязанность всех страхователей (работодателей) своевременно и в полном объеме уплачивать страховые взносы за своих работников, как не исключающего возможность зачета в страховой стаж периодов работы граждан Российской Федерации, занятых по трудовому договору на должностях гражданского персонала Вооруженных Сил Российской Федерации в войсковых частях, дислоцированных на территории иностранных государств, – независимо от того, уплачивались ли за них в эти периоды войсковыми частями страховые взносы в Пенсионный фонд Российской Федерации. Федеральному законодателю дано поручение в целях обеспечения права указанных лиц установить правовой механизм, гарантирующий реализацию приобретенных ими в системе обязательного пенсионного страхования пенсионных прав, в том числе определить источник выплаты той части страхового обеспечения, которая не покрывается страховыми взносами страхователя. Реформирование системы социальной защиты населения, предполагающее, в том числе проведение так называемой «монетизации льгот», также связано с определенными трудностями осуществления правового регулирования, в полной мере соответствующего конституционным принципам. Несмотря на то, что положения Федерального закона от 22 августа 2004 года № 122-ФЗ реализуются в течение достаточно продолжительного периода и за это время неоднократно были предметом исследования Конституционного Суда, до сих пор остаются нерешенными некоторые проблемы, связанные с предоставлением мер социальной поддержки отдельным категориям граждан. На основании неоднократно выражаемой в решениях Конституционного Суда правовой позиции изменения содержания и вида прежде устанавливаемых льгот и социальных гарантий должен осуществлять законодатель так, чтобы соблюдался принцип поддержки доверия граждан к законам и действиям страны. Данным принципом предполагается правовая определенность, сохранность разумной стабильности правового регулирования, недопустимость внесения произвольного изменения в имеющуюся систему норм, предсказуемость политики в социальной области, в иных случаях новейшее правовое регулирование, по сути, будет значить произвольную отмену прав, которые приобретаются гражданами на основании ранее действовавшего законодательства и реализуемых в определенных правовых отношениях, что будет несовместимо с положениями ст. 1 (ч. 1), 2, 18, 19 (ч. 1 и 2), 54 (ч. 1), 55 (ч. 2) и 57 Конституции РФ (Постановление Конституционного Суда от 24 мая 2001 года № 8-П, определения от 4 апреля 2006 года № 89-О и от 8 февраля 2007 года № 321-О-П). Из этого исходит федеральный законодатель, закрепив в Федеральном законе от 22 августа 2004 года № 122-ФЗ положения, на основании которых во время перехода к основанной на положениях этого Федерального закона системе социальной защиты граждан нужно вводить действенные правовые механизмы, которые обеспечивают сохранность и возможное увеличение прежде достигнутого ее уровня при учете специфики правового, имущественного положения граждан, а кроме этого иных обстоятельств (преамбула); во время изменения после 31 декабря 2004 года правил реализации льгот и выплат, предоставляемых отдельной категории граждан до указанного числа в натуральном виде, совокупный объем финансирования данных льгот и выплат невозможно уменьшить, а условия предоставления ухудшить (статья 153). Между тем продолжают поступать обращения граждан, которым не удается реализовать право на льготы в ранее установленном объеме. По жалобам таких граждан Конституционный Суд принимал определения, в которых выявлялся конституционно-правовой смысл соответствующих положений Федерального закона от 22 августа 2004 года № 122-ФЗ и принятых в целях его реализации законов субъектов Российской Федерации. Так, в Определении от 5 февраля 2009 года № 149-О-П Конституционный Суд указал, что установленное пунктом 50 статьи 35 Федерального закона от 22 августа 2004 года № 122-ФЗ правовое регулирование не предполагает лишение медицинских работников больниц, относящихся к ведению Федеральной службы исполнения наказаний Российской Федерации, работающих и проживающих в сельской местности, жилищно-коммунальных льгот, которыми они пользовались до 1 января 2005 года наосновании части второй статьи 63 Основ законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан. В Определении от 3 февраля 2010 года № 136-О-П аналогичный вывод был сделан в отношении медицинских работников федеральных специализированных медицинских учреждений, работающих и проживающих в сельской местности. В Определении от 2 апреля 2009 года № 553-О-П был выявлен конституционно-правовой смысл части 3 статьи 1 во взаимосвязи с пунктом 2 части 2 статьи 2 Закона Новосибирской области «О мерах социальной поддержки по оплате жилья и коммунальных услуг отдельных категорий граждан, проживающих и работающих в сельской местности и поселках городского типа на территории Новосибирской области», которые не предполагают какого-либо ограничения (в том числе пределами регионального стандарта нормативной площади жилого помещения) права на бесплатное жилое помещение с отоплением и освещением пенсионеров из числа бывших педагогических работников, проработавших не менее 10 лет и проживающих в сельской местности и поселках городского типа, гарантированного абзацем третьим пункта 5 статьи 55 Закона Российской Федерации «Об образовании». Ввиду особой значимости социальных проблем, в решениях Конституционного Суда, которыми те или иные законоположения признаются соответствующими Конституции Российской Федерации либо не нарушающими конституционные права граждан, иногда фиксируются определенные ориентиры для развития законодательства. В частности, рекомендации законодателю были сформулированы в некоторых постановлениях Конституционного Суда, принятых в 2009–2011 годах. Так, в Постановлении от 25 мая 2010 года № 11-П указывается, что федеральный законодатель в порядке реализации своих дискреционных полномочий вправе внести с учетом вытекающих из статьи 19 Конституции Российской Федерации принципов справедливости и равенства необходимые с его точки зрения изменения в критерии отнесения граждан к категории занятых или установить в отношении учредителей (участников) коммерческих организаций, не имеющих дохода в видечасти прибыли от их деятельности либо получающих указанный доход в размере ниже величины прожиточного минимума, установленного в соответствующем субъекте Российской Федерации, иное правовое регулирование, предусматривающее предоставление представителям этой категории населения в случае утраты ими работы гарантий социальной защиты, предусмотренных Законом Российской Федерации «О занятости населения в Российской Федерации» для безработных граждан.Таким образом, ввиду особой значимости социальных проблем, в решениях Конституционного Суда, которыми те или иные законоположения признаются соответствующими Конституции Российской Федерации либо не нарушающими конституционные права граждан, иногда фиксируются определенные ориентиры для развития законодательства. В частности, рекомендации законодателю были сформулированы в некоторых постановлениях Конституционного Суда, принятых в 2009–2011 годах. Так, в Постановлении от 25 мая 2010 года № 11-П указывается, что федеральный законодатель в порядке реализации своих дискреционных полномочий вправе внести с учетом вытекающих из статьи 19 Конституции Российской Федерации принципов справедливости и равенства необходимые с его точки зрения изменения в критерии отнесения граждан к категории занятых или установить в отношении учредителей (участников) коммерческих организаций, не имеющих дохода в видечасти прибыли от их деятельности либо получающих указанный доход в размере ниже величины прожиточного минимума, установленного в соответствующем субъекте Российской Федерации, иное правовое регулирование, предусматривающее предоставление представителям этой категории населения в случае утраты ими работы гарантий социальной защиты, предусмотренных Законом Российской Федерации «О занятости населения в Российской Федерации» для безработных граждан.ЗАКЛЮЧЕНИЕТаким образом, в заключение данной работы, возможно, сделать определенные выводы:Цель исследования достигнута путем реализации поставленных задач. В результате проведенного исследования по теме: «Судебная защита социальных прав граждан» можно сделать ряд выводов:Права и свободы человека - это общепризнанные социальные возможности личности, обеспечение которых реально в условиях достигнутого человечеством прогресса. Соответственно конституционные права и свободы – это установленные Конституцией РФ социальные возможности личности. Социальными правами обеспечивается достойный уровень жизни и социальная защищенность граждан. К социальным правам относят социальное обеспечение (социальное страхование, пенсионное обеспечение и медицинское обслуживание), жилище, право на отдых; право на материнство и защиту детства; право нетрудоспособных родителей на заботу о них совершеннолетних трудоспособных детей. Особое значение имеет право на социальное обеспечение, которое отражает социальный характер государства, политику которого направляют на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие граждан. Каждому гарантировано социальное обеспечение по возрасту, во время болезни, инвалидности, потери кормильца, во время воспитания ребенка и в других случаях, которые установлены по закону. При этом государственную пенсию и социальное пособие устанавливают по закону. Кроме этого в числе основных социальных прав состоят и такие права, без которых невозможно существование и развитие цивилизованного общества, ведение здорового образа жизни, последующее развитие человеческой цивилизации.Под механизмом защиты социальных прав граждан следует понимать систему определенных средств и способов защиты, с помощью которых субъекты правозащитной деятельности осуществляют защиту нарушенных социальных прав, находясь в определенной жизненной ситуации. Основные социальные права граждан не только признаются государством, но и защищаются им, так как значимость конституционно закрепленных прав выражается в том, что именно их реализация обеспечивает объявление государства как демократического и правового.Наряду с обязанностью государства обеспечивать защиту социальных прав граждан существует право человека и самому защищать свои социальные права всеми способами, не запрещенными законом. Способы самозащиты многообразны: обжалование действий должностных лиц, обращение в средства массовой информации, использование правозащитных организаций и общественных объединений. Выступая в защиту социальных прав человека, правозащитные организации должны не способствовать противостоянию человека государству и его органам, а содействовать государству в защите прав человека и вести к учету интересов человека и государства, реальному соблюдению провозглашенных социальных прав.Одной из важнейших проблем, возникающих при реализации основных прав и свобод, в том числе и социальных, является проблемы сферы их применения, а также объема свободы в содержании каждого из прав. К сожалению, конституционное нормы, обращенные к государству, отражают в основном опосредованный характер его деятельности в социальной сфере. Не сформулировано четкой и прямой ответственности государства перед человеком и гражданином, а также индивида перед государством. Между тем задачи обеспечения соответствия социальных прав граждан международно-правовым стандартам, их экономико-правовой гарантированности, судебной охраны и защиты должны стать ведущими в правовом и социальном государстве.СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВВсеобщая декларация прав человека: принята Генеральной Ассамблеей ООН 10.12.1948 // Российская газета, № 67, 05.04.1995.Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах: Принят 16.12.1966 Резолюцией 2200 (XXI) на 1496-ом пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН // Бюллетень Верховного Суда РФ, N 12, 1994.Конституция Российской Федерации от 25 декабря 1993 года (с учетом поправок от 21.07.2014 № 11 ФЗК) // «Собрание законодательства РФ». - 04.08.2014. - № 31. - ст. 4398.Федеральный закон от 19 мая 1995 г. № 82-ФЗ «Об общественных объединениях» // Собрание законодательства РФ, 22.05.1995, N 21, ст. 1930.Федеральный закон от 12 января 1996 г. № 7-ФЗ «О некоммерческих организациях» // Собрание законодательства РФ, 15.01.1996, N 3, ст. 145.Федеральный конституционный закон от 26 февраля 1997 г. № 1-ФКЗ «Об Уполномоченном по правам человека в Российской Федерации» (с изм. и доп. от 14. 11. 2010, № 13-ФКЗ) // СЗ РФ. 2010. № 17. Ст. 1011.Указ Президента РФ от 26.09.1993 N 1458 «О Комиссии по правам человека при Президенте Российской Федерации» // Собрание актов Президента и Правительства РФ, 04.10.1993, N 40, ст. 3738.Указ Президента РФ от 06.11.2004 N 1417 (ред. от 01.02.2011) «О Совете при Президенте Российской Федерации по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека» // Собрание законодательства РФ, 15.11.2004, N 46 (ч. II), ст. 4511.Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года. Указ Президента Российской Федерации от 12 мая 2009 г. № 537. Аксенов, И.В. Конституционное право Российской Федерации. Учебное пособие / И.В. Аксенов. – Томск, Томский политехнический университет, 2011. - 144 с.Алексеев И.А. Конституционное право России. Учебник для студентов вузов. – М., Гриф УМЦ Профессиональный учебник Юнити-Дана, 2013. – 439с.Авдеев В. А. Институт прав человека в России // Государство и права. - 2010. - № 2. - С. 35-41.Алексеев А. П. Основные права и свободы человека и гражданина // Российская юстиция. - 2010. - № 6. - С. 13-26.Авакьян С.А.Конституционное право России. Учебный курс Учебное пособие. – М., Норма, 2013. – 643с.Бутылин В. Н. Особенности защиты прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации // Законность. - 2009. - № 2. - С. 16-21.Бутылин В.Н. Институт государственно-правовой охраны конституционных прав и свобод граждан // Журнал российского права. – 2010. - № 12. – С. 46-51.Григорьев А. А. Система прав, свобод и обязанностей человека и гражданина // Государство и право. - 2011. - № 2. - С. 16-21.Гончарова, Н. В. О некоторых аспектах проблемы защиты прав и свобод человека и гражданина в условиях глобализации / Н.В. Гончарова // Терроризм и иные проблемы государства и права в условиях глобализации: Сборник материалов научных докладов и сообщений аспирантов, соискателей и студентов на «круглом столе» от 5 июня 2008. – Орел: Издательство ОРАГС. – 2009. – С. 85 – 90.Иваненко В.А., Иваненко В.С. Социальные права человека и социальные обязанности государства. Международные и конституционные правовые аспекты. - СПб.: Юридический центр Пресс, 2003. –437с.Конституционное право Российской Федерации. Учебник /Отв. редактор С.И. Носов. – М.: Издательство: "Статут", 2014. –456 с. Лях С.М. Проблемы реализации социальных прав и свобод человека и гражданина в РФ // Право. - 2011. - №2. – С. 56-61.Международные акты о правах человека: Сборник документов. 2-е изд. - М.: Норма, 2012. - 272 с.Морозова Е.В. Механизм реализации конституционной гарантии государственной защиты прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации // Пробелы в российском законодательстве. – 2010. - №4. – С. 42-46.Никулин, В.В. Конституционное право Российской Федерации. - Учебное пособие для бакалавров направления «Юриспруденция» / В.В. Никулин. - Тамбов: Изд-во ФГБОУ ВПО «ТГТУ», 2012. – 332с.Прудников А.С. Конституционное право России. Учебник для студентов вузов. – М., Гриф МО РФЮнити-Дана, 2013. – 468с.Права человека: Учебник для вузов / Отв. ред. Е.А. Лукашева.- 2012. - 420 с.Семенова Е. В. К вопросу о классификации основных прав и свобод человека // Государство и право. - 2010. - № 12. - С. 35-44.Черных А.Е. Конституционно-правовые отношения в сфере охраны здоровья // Тенденции и противоречия развития российского права на современном этапе: сборник статей X Международной научно-практической конференции. - Пенза: Приволжский Дом знаний, 2011. - С. 74-76.Черных А.Е. Становление и развитие права каждого на охрану здоровья в Российской Федерации // Современное российское право: пробелы, пути совершенствования: сборник статей V Международной научно-практической конференции. - Пенза: Приволжский Дом знаний, 2011. - С.194-196.Черных А.Е. Некоторые проблемы консолидации норм по обеспечению права каждого на охрану здоровья // Актуальные проблемы российского права на современном этапе: сборник статей X Международной научно-практической конференции. - Пенза: Приволжский Дом знаний, 2011. - С. 28-30.Черных А.Е. К вопросу о соотношении прав каждого на охрану здоровья и на медицинскую помощь // Вопросы теории и практики российской правовой науки: сборник статей VII Международной научно- практической конференции. - Пенза: Приволжский Дом знаний, 2011. - С. 317- 320.