Проблема авторства романа-эпопеи «Тихий Дон»

Я сказал об этом генералу и закончил шутливым вопросом: значит, и то, что написано им о Вас, Ваше Высокопревосходительство, тоже глубоко правдиво?
“Безусловно. Факты верны, — ответил ген. П.Н. Краснов. — Освещение этих фактов?.. Должно быть, и оно соответствует истине... Ведь у меня тогда не было перед собой зеркала! — закончил такой шуткой и генерал”.
Таким было мнение казачьего зарубежья о Шолохове и о “Тихом Доне”. При этом не будем забывать, что в эмиграцию ушла политически наиболее активная и к тому же наиболее образованная часть казаков, боровшихся с Советской властью. Среди них было немало участников Гражданской войны непосредственно на Дону. Уж они-то, как никто другой, знали правду и были способны отличить любую фальшь.
Казалось бы, в эмиграции обязательно должны были объявиться претенденты на авторство “Тихого Дона” из казачьей среды. Ан нет!.. Известен единственный случай, когда в Париже в 1932 году малограмотный казачий офицер попытался объявить себя “настоящим” Михаилом Шолоховым и автором “Тихого Дона”, но сразу же сошел со сцены. Это не значит, что в казачьей эмигрантской среде не было споров вокруг “Тихого Дона”. Спорили и по идеологическим позициям, и по поводу исторической правды тех или иных эпизодов, изображенных в романе, — тем более что иные из его героев, изображенные в “Тихом Доне” под собственными фамилиями, как, например, П. Кудинов, не были в полном восторге от того, что они о себе прочитали. Они не понимали той простой истины, что и в тех случаях, когда люди фигурировали в романе под собственными фамилиями и именами, они оставались только прототипами романных персонажей. К примеру, серьезные, хотя и несколько комичные претензии к автору “Тихого Дона” высказало такое значительное лицо в казачьем движении, как донской походный атаман, уроженец станицы Мигулинской генерал П.Х. Попов также ставший персонажем романа. Эти претензии подробно проанализировал Ермолаев и показал, что по части “исторической правды” они носили абсолютно буквалистский характер и выявляли “недовольство атамана Попова тем, как изображен в “Тихом Доне” лично он”. Однако при этом казачий атаман Попов, так же, как и атаман Краснов, не питал и тени сомнения, кто был автором “Тихого Дона”. Генерал Попов рассказывает, что он познакомился с этим романом в начале 30-х годов, когда жил в Болгарии: “...Первое издание выходило тетрадками и было набрано на машинке. На Дону оно произвело впечатление сильное. Грамотные люди даже заподозрили, что не Ф.Д. ли Крюков автор романа? И сейчас же прислали мне несколько тетрадок с запросом, какое мое мнение? Я прочитал и сейчас же ответил: “Нет, автор не Ф. Д. К., язык не его, и, хотя автор бойкий, но, видимо, начинающий... судя по началу, видно, что автор не казак, — живет он на Дону, казачий быт изучает”.
Мнение генерала П.Х. Попова, которого в 1938 году зарубежные донцы избрали своим Донским атаманом (этот пост он сохранял пожизненно), немаловажно для прояснения вопроса об авторстве “Тихого Дона”. Слухи, упорно распространявшиеся в московских окололитературных кругах после выхода первых двух книг “Тихого Дона”, не поддержала не только казачья, но и русская белогвардейская эмиграция в целом. Да и в московских кругах эти слухи прекратились сразу же после публикации третьей (1932г.) и уж тем более четвертой книги романа (1940 г.). Не только и, пожалуй, даже не столько работа и выводы писательской комиссии, сколько сама публикация третьей, а потом и четвертой книг романа самим фактом своего появления опровергла эти слухи. Весь смысл интриги, затеянной в ту пору недругами Шолохова, заключался именно в этом: появится или нет продолжение “Тихого Дона”, написанное на том же художественном уровне, что и две первые его книги.
Однако третья, а потом и четвертая книги “Тихого Дона” по своему уровню не только не уступали первой и второй книгам, но в чем-то и превосходили их и при этом продемонстрировали удивительное художественное единство этого огромного и мощного эпического полотна. После завершения Шолоховым “Тихого Дона” стала очевидной вся несостоятельность домыслов о некоем “белом офицере” как создателе “Тихого Дона”. И, тем не менее, пятьдесят с лишним лет спустя литературоведом Д. вновь был гальванизирован этот отвергнутый еще в конце двадцатых годов слух о том, что “Тихий Дон” написал не Шолохов, а Крюков. И сделано это было человеком, к казачеству и его истории не имевшим никакого отношения, специалистом по поэзии Баратынского. …”Антишолоховедение” механически “разрубило” “Тихий Дон”: “белые”, по политической окраске, главы были отданы Крюкову, а “красные” соответственно Шолохову. “Расчленив” таким образом роман, поделив его между “белогвардейцем” Крюковым и “красным комиссаром” Шолоховым, “антишолоховеды” надеялись столь простым и наивным путем решить не только проблему авторства “Тихого Дона”, но и загадку, состоящую в том, что эта великая книга соединяла в себе, казалось бы, непримиримые начала, явившись одновременно и трагическим, и героическим эпосом о революции и Гражданской войне.
Подозрение Шолохова в плагиате поддерживалось авторитетом таких видных знатоков истории советской литературы в русском зарубежье, как М. Слоним и Г. Струве, время от времени напоминавших молодым поколениям эмигрантов о легенде вокруг “Тихого Дона” конца 20-х — начала 30-х годов. В 1967 году на страницах “Русской мысли” стихи А. Вознесенского, обращённые к Шолохову:
Сверхклассик и сатрап,
Стыдитесь, дорогой.
Чужой роман содрал —
Не смог содрать второй, —
поддержал Г. Струве: “Как бы то ни было, надо признать знаменательным, что смелый молодой поэт нашёл возможным и нужным, по истечении почти сорока лет, повторить обвинение, выдвинутое же почему-то против советского “лауреата”. Будем надеяться, что когда-нибудь правда выйдет наружу”.
Подозрительное отношение к Шолохову стало настолько сильным, что зачастую лишалось всякого разумного основания. Ответ автора “Тихого Дона” по получении Нобелевской премии на вопрос журналиста о дальнейшей судьбе Григория Мелехова: “Он умер давно до окончания книги” — “Родимый край” нашёл “загадочным”, хотя писатель имел в виду судьбу одного из его прототипов — Харлампия Ермакова, и расшифровал по-своему: не хотел ли тем самым Шолохов сказать, что “казачество никогда не сможет примириться с коммунистическим режимом и поэтому подлежит физическому уничтожению?”.
В связи с изданием А. Солженицыным за рубежом книги Д* “Стремя “Тихого Дона”: Загадки романа” (Париж, 1974), сопроводившим её своим авторитетным предисловием и биографической и литературной справкой об истинном авторе эпопеи, в печати русской эмиграции началась новая кампания по обвинению Шолохова в плагиате, на этот раз не с рукописи анонимного белого офицера, а литератора Ф. Крюкова, бумагами которого якобы воспользовался будущий знаменитый писатель. Своею версией Д* (за этой литерой, раскрытой в 1990 году Н. Струве, спрятала своё имя И. Н. Медведева-Томашевская, жена филолога Б. Томашевского) преследовала благородную цель: ни мало ни много очистить роман от шолоховского вмешательства и восстановить его подлинный текст.
“Труд Д* остался неоконченным, и только поэтому проблема “Тихого Дона” ещё не решена, — с сожалением отмечал “Континент” и вместе выражал уверенность: — Но путь к окончательному её решению намечен, и пройти по нему может любой квалифицированный филолог, было бы только для этого время, охота и усидчивость, и рано или поздно мы прочтём ещё “Тихий Дон”, пусть с пропусками, но без искажений”.
Грешным делом думается, что никому из столь горячо пекущихся о “подлинном” тексте романа этот шедевр ни “с пропусками”, ни “без искажений” не нужен. Появись он завтра на книжных развалах (под соответствующую случаю рекламу в газетах, на телевидении и радио), ни один из них не то что не бросится его покупать, но даже и бесплатно листать не станет, а тем более читать. Тут надобно преодолеть такой психологический Эверест ассоциаций, воскресающих в памяти Шолохова, что не приведи Господь. Как заметил в скобках И. Волгин, через двадцать пять лет несколько пришедший в себя от произнесённой Шолоховым на XXIII съезде КПСС речи: “…Когда позднее в очередной раз выплыл вопрос о подлинном авторе “Тихого Дона”, наши сомнения, скорее всего, вовсе не основательные, сильно подкреплялись этой незабываемой речью”.
Под “грешным делом” разумеется одно обстоятельство, имеющее принципиальное значение в истории “шолоховского вопроса”. За четыре года до выхода в свет книги Д* в мюнхенском альманахе “Мосты” появилась статья Г. Ермолаева “Политическая правка “Тихого Дона”” — первое серьёзное текстологическое исследование романа, почти с исчерпывающей полнотой охватившее ту сторону в истории изданий произведения за сорок лет, на “территории” которой идёт не прекращающаяся борьба за “подлинный” текст “Тихого Дона”. Написанная со скрупулёзной тщательностью, придерживающаяся бесспорных и очевидных фактов, каковыми только и могут быть разночтения в тексте изданий эпопеи разных лет, статья объективно (хотя в ней прямо об этом не говорится) ставила вопрос об авторстве “Тихого Дона” на единственно законные его основания. И в этом смысле — будь противники Шолохова действительно заинтересованы в правде и реставрации и восстановлении исходного текста национального шедевра — представляла собой сенсацию и открытие. Но странное дело — она осталась незамеченной. И те “скромные” одноразовые ссылки на неё, какие можно обнаружить у Солженицына или в старательно-ученической компиляции Солженицына и Д* Рутычем, только делают эту незамечаемость явно умышленной, ибо они красноречиво говорят о том, что да, мы знаем о существовании статьи Ермолаева, но она нам не нужна. Статья была не к месту и не ко времени в самый момент её появления. Ведь Д* ещё только приступала к работе над “Стременем” и труд Ермолаева мог бы стать для неё надёжным методологическим ориентиром в исследовании, но он не годился в принципе. Он ломал хилую постройку Д* в замысле и потому заранее обрекался на замалчивание. На щит была поднята на много порядков уступающая работе Ермолаева, исторически путанная и беспомощная наукообразная беллетристика Д* на тему “Как мы с Солженицыным написали бы “Тихий Дон””, в проекте рассчитанная на открытие, сенсационность, скандал, на громкие и несмолкаемые аплодисменты.
Тем не менее книгу Д*, не подкрепив своего выбора никакими сколько-нибудь серьёзными аргументами, поддержали П. Маргушин, А. Седых, Н. Рутыч, А. Кузнецов, В. Тарсис и другие. Не выказывая себя, косвенно разделял идеи Солженицына и В. Максимов, печатавший в “Континенте” статьи о плагиате в форме полуграмотных писем в Нобелевский комитет или в жанре научно-исторической фантастики и назвавший Шолохова “литературным негодяем”. В. Войнович, кажется, нашёл возможность высказаться о проблеме авторства только по возвращении в новую Россию, где он опубликовал книгу “Портрет на фоне мифа”. Рассказывая о конфликте с издательством ИМКА-Пресс, задерживавшим под разными предлогами выход его произведений к читателям, Войнович, в частности, утверждает, что Солженицын “препятствовал” печатанию его “Чонкина”, “проталкивая вперёд патронируемые им рукописи вроде антишолоховского опуса “Стремя “Тихого Дона””.
Против доводов Солженицына и Д* не только трудно было возражать в эмигрантской печати, но и говорить публично. Стоило Ж. Медведеву в начале сентября 1974 года, отвечая на вопрос об авторстве “Тихого Дона” в Нобелевском институте, “выразить уверенность, что эта книга написана самим Шолоховым” (лектор имел также неосторожность сказать о “подлинном ленинизме”), как тут же его выступление получило оценку “песен варяжского гостя”, а самому Ж. Медведеву отказывалось в целесообразности “вещать с высоких трибун”; кроме того, острастке подвергалось одно из повременных изданий, поторопившееся с причислением “варяжского гостя” к лику “святых”: “…Даже русская эмигрантская газета, перечисляя людей, которыми может гордиться наша культура, рядом с именами А. Солженицына, В. Максимова, А. Синявского поставила… Ж. Медведева”.
На книгу Д* откликнулась и академическая наука в эмиграции, в частности уже упоминавшиеся на этих страницах Г. Струве и М. Слоним.
Г. Струве оспорил ряд опорных доводов Д*, разрушающих её концепцию о двух авторах “Тихого Дона”, а соображение Солженицына о том, что страницы “Тихого Дона” о Первой мировой войне не могут принадлежать перу Шолохова из-за его малолетства и неучастия в ней, резонно отклонил М. Слоним, небезосновательно заметив: “В своём романе “Август 1914” Солженицын сам описывает войну и события, которые ему лично не были известны по той простой причине, что он тогда ещё не родился”.
Вероятно, под влиянием споров вокруг авторства “Тихого Дона” Р. Плетнёв, поддавшись уговорам друзей и профессора Н. Первушина, решился опубликовать воспоминания о встречах с Шолоховым в конце 20-х годов в Праге, в Русском историческом архиве С. Постникова, где будущий автор “Тихого Дона” “изучал Гражданскую войну по данным белых” и, по его словам, “в самой войне… не участвовал, был из “иногородних” Донской области и родился на рубеже столетий”, но “очень интересовался всем, что мог вытянуть из меня о Кавказе, взятии Эрзерума, о Гражданской войне”. Сведения, сообщаемые автором журнала, сомневающимся в том, с будущим ли создателем “Тихого Дона” он встречался, а может, с его однофамильцем и тёзкой по имени, не подтверждаются известными фактами из биографии Шолохова, что делает весьма туманным вопрос: с какою целью был опубликован этот мемуар и почему его автор не вспоминал о встречах с Шолоховым раньше — во всяком случае, не в годы организованного злословия?..
В 1984 году, за месяц до смерти создателя “Тихого Дона”, Солженицын написал статью, не без умысла названную — “По донскому разбору”. Судя по её содержанию, название статьи выказывает, с одной стороны, претензию её автора на большие, чем у “иногороднего” Шолохова, права судить о казачестве и его истории, а с другой — намёк: донец правду знает, да не скоро скажет.
Оспаривать самоидентификацию Солженицына с донским казачеством желания не возникает, нет охоты — при таком приступе к делу — и полемизировать с ним. Подлинный автор “Тихого Дона”, образ которого с энтузиазмом лепится единомышленниками Солженицына из всякого случайного подручного материала, не может претендовать на создание шедевра мировой литературы в принципе. При всех его не в меру раздутых качествах, относящихся к образованности, укоренённости в быте и культуре Дона и т. п., он, как искомый писатель, лишен главного — чувства всемирной отзывчивости. И это обстоятельство ставит под большое сомнение все его другие выдающиеся достоинства. “Тихий Дон”, каким мы его знаем, не под силу написать гипотетическому “гению” типа Изварина или Атарщикова. Национализм, в особенности в его тупиковом надуманном казачьем изводе, с точки зрения политической есть выражение крайней степени исторического беспамятства и умственного оскудения и в духовном смысле бесплоден. Ложная идея — если, конечно, пишущий её таковой ощущает (а художнику, равновеликому Шолохову, то есть берущему историческую жизнь народа в её исчерпывающих связях и отношениях между конкретными людьми, подобного ощущения не избежать) — не может стать стимулом поэтического воодушевления, рассчитывать на мировое признание и отвечать сокровенным чаяниям миллионов людей.





Выводы

Сформулируем кратко основные выводы нашей работы. Первый вывод — о сложном составе “Тихого Дона”. Текст заметно фрагментирован, а отдельные эпизоды замещены или дополнены особыми отрывками, заимствованными из нескольких опубликованных в 20-е годы книг. Сопоставление и системный анализ основного текста и заимствований указывает на разновременное участие в работе над романом нескольких авторов.
Второй вывод — о творческих возможностях и методах работы Шолохова. Изучение конкретных изменений, которые он вносил в заимствуемый текст, решительно показывает невысокий уровень его знаний по истории и географии Области войска Донского, недостаточное знание самих описываемых в романе событий. Повсеместно наблюдается пристрастное и идеологизированное отношение Шолохова к казачеству, характерное как раз для писателей-коммунистов 20-х годов.
Контраст с тем, что мы встречаем в основном тексте “Тихого Дона” столь значителен, что сам собой напрашивается вывод: незавершенная чужая рукопись была Шолоховым частично уничтожена, а частично — отредактирована и восполнена чужеродными заимствованиями для придания отдельным фрагментам текста видимости единства действия и развития сюжета.
И, наконец, третий вывод: проблема авторства в свете новых данных предстает по-иному. Вопрос о том, кто является автором “Тихого Дона” — Шолохов или, например, Крюков представляется некорректным. У известного нам текста несколько авторов, этот текст не является органически цельным единым художественным произведением. Выделив в результате текстологического анализа из основного (художественного) текста чужеродные вставки, мы определили ту его часть, относительно которой мы можем корректно поставить вопрос о реконструкции первоначального текста романа — протографа и его авторстве.
Примечания





Михаил Александрович Шолохов






















Автограф рукописи “Тихого Дона”. Черновая страница вставок в текст романа



















Письмо А. И. Солженицына М. А. Шолохову 20.12.1962 г.







Титульный лист книги














Казак 3-го Донского казачьего полка
Козьма Крючков
(1890—1919),
реальное историческое лицо,
действующее в романе
“Тихий Дон”








Казак 3-го Донского казачьего
полка, уроженец хутора Каргина
Михаил Иванков, реальное историческое
лицо, действующее в романе
“Тихий Дон”. Фото 1915 г.


Список использованной литературы

1. Адамович Г. Шолохов // Последние новости. – 1933 г.
Гура В., Абрамов Ф. М.А.Шолохов: Семинарий. - М., 1962 г.
Ермолаев Г. Загадки “Тихого Дона”. - М., 1976 г.
Зайцев Б. К. Собр. соч. Письма: 1923–1971. Статьи. Воспоминания современников. - М.: Русская книга, 2001г., Т. 11
Литературная энциклопедия Русского зарубежья. 1918–1940. Периодика и литературные центры. - М.: РОССПЭН, 2000 г.
Набоков В. В. Pro et contra: Антология. - М., 1997г., Т. 1, 976 стр.
Терапиано Ю. Путешествие в глубь ночи // Числа (Париж). – 1934 г., № 10
Хаврук И.И. Анимализмы в “Тихом Доне” М. Шолохова // Русский язык в школе. – 2001 г., № 5
Чернова И.И. “Тихий Дон” М.А. Шолохова в выпускном классе // Литература в школе. – 1994 г., № 4
Чернова И.И. Трагическая катастрофа рождает только потери// Открытая школа. – 1997 г., № 5

Набоков В. В. Pro et contra: Антология. - М., 1997г., Т. 1, стр. 92–93

Набоков В. В. Pro et contra: Антология. - М., 1997г., Т. 1, стр. 98-99
Адамович Г. Шолохов // Последние новости. – 1933 г., стр. 31-32
Литературная энциклопедия Русского зарубежья. 1918–1940. Периодика и литературные центры. - М.: РОССПЭН, 2000 г., стр. 276

Адамович Г. Шолохов // Последние новости. – 1933 г., стр. 48
Гура В., Абрамов Ф. М.А.Шолохов: Семинарий. - М., 1962 г.

Хаврук И.И. Анимализмы в “Тихом Доне” М. Шолохова // Русский язык в школе. – 2001 г., № 5, стр. 56-61
Чернова И.И. “Тихий Дон” М.А. Шолохова в выпускном классе // Литература в школе. – 1994 г., № 4, стр. 58-64

Чернова И.И. “Тихий Дон” М.А. Шолохова в выпускном классе // Литература в школе. – 1994 г., № 4, стр. 68
Там же, стр. 71
Гура В., Абрамов Ф. М.А.Шолохов: Семинарий. - М., 1962 г., стр. 87-92

Ермолаев Г. Загадки “Тихого Дона”. - М., 1976 г., стр. 256
Адамович Г. Шолохов // Последние новости. – 1933 г., стр. 104-106
Гура В., Абрамов Ф. М.А.Шолохов: Семинарий. - М., 1962 г., стр. 77

Зайцев Б. К. Собр. соч. Письма: 1923–1971. Статьи. Воспоминания современников. - М.: Русская книга, 2001г., Т. 11, стр. 231

Терапиано Ю. Путешествие в глубь ночи // Числа (Париж). – 1934 г., № 10, стр. 210
Литературная энциклопедия Русского зарубежья. 1918–1940. Периодика и литературные центры. - М.: РОССПЭН, 2000 г., стр. 265

Зайцев Б. К. Собр. соч. Письма: 1923–1971. Статьи. Воспоминания современников. - М.: Русская книга, 2001г., Т. 11, стр. 252

Чернова И.И. Трагическая катастрофа рождает только потери// Открытая школа. – 1997 г.,№ 5, стр. 34-37
Ермолаев Г. Загадки “Тихого Дона”. - М., 1976 г., стр. 131-135

Ермолаев Г. Загадки “Тихого Дона”. - М., 1976 г., стр. 146


Гура В., Абрамов Ф. М.А.Шолохов: Семинарий. - М., 1962 г., стр. 95-97

Литературная энциклопедия Русского зарубежья. 1918–1940. Периодика и литературные центры. - М.: РОССПЭН, 2000 г., стр. 273

Хаврук И.И. Анимализмы в “Тихом Доне” М. Шолохова // Русский язык в школе. – 2001 г., № 5, стр. 82
Чернова И.И. “Тихий Дон” М.А. Шолохова в выпускном классе // Литература в школе. – 1994 г., № 4, стр. 73-76
Ермолаев Г. Загадки “Тихого Дона”. - М., 1976 г., стр. 174-175

Литературная энциклопедия Русского зарубежья. 1918–1940. Периодика и литературные центры. - М.: РОССПЭН, 2000 г., стр. 287










21