Советское государство и Русская паравославная церковь во время ВОВ.

Тем самым Псковская Православная миссия сознательно избрала для себя путь мученичества. Немцы начали проводить репрессии против русских православных священников на территориях Прибалтики и Псковщины. Впрочем, в начале 1944 года Псковская земля была уже освобождена от захватчиков.
Мучеником оказался сам экзарх Прибалтики. Весной 1944 года немцы убили его по дороге из Каунаса в Вильнюс, изрешетив всю машину, в которой он ехал, пулями.
Смерть владыки Сергия роковым образом отразилась на положении священников миссии - и тех, кто вёл подпольную борьбу, и тех, кто не знал о ней. Вскоре после освобождения Псковских земель от оккупантов, органы НКВД стали без разбору арестовывать всех членов Псковской Православной миссии. Приговоры им были суровые: от десяти до двадцати лет лагерей. Многие не вернулись потом оттуда: начальник миссии протопресвитер о. Кирилл Зайц, начальник канцелярии Псковской миссии протоиерей Николай Жунда, Печерский епископ Пётр Пяхкель...
Но многим Бог дал и вернуться из мест заточения. Протоиерей Николай Шенрок, получив двадцать лет, через одиннадцать - был освобождён из того же казахстанского лагеря, в котором скончался о. Кирилл Зайц. Вернулся из того же лагеря протоиерей Сергий Ефимов. Священник Иаков Начис, получив десять лет лагерей и отбыв их от звонка до звонка, стал служить в единственном действующем православном храме в республике Коми, потом - в Мурманской области, в церкви, превращённой в храм из лагерного барака.
Среди членов Псковской Православной миссии был тогда ещё молодой священник Николай Гурьянов. Его лично рукополагал митрополит Сергий (Воскресенский). В дальнейшем, как хорошо известно читателям «Русского Дома», о. Николай служил на острове Залит на Псковском озере и прославился как духоносный старец.







Что получила церковь в годы войны

В настоящее время в литературе имеется совершенно определенная тенденция преувеличения уступок, которые были сделаны церкви в годы войны и еще большее преувеличение результатов этих уступок.
С началом войны РПЦ была вынуждена сделать выбор - или она поддерживает Советское правительство, или оно поет ей анафему. Несмотря на то, что значительная часть клира, особенно высшего, не питали никаких особых симпатий к СССР, они великолепно понимали, что роль религии самой по себе недостаточно высока, чтобы сыграть самостоятельную роль, настроения верующих в основном просоветские, а контрреволюционные настроения, хоть и поднявшие голову с началом войны, не только неспособны выступить реальной силой, но и будут активно и решительно подавлены. Также сказалась ассоциация церковниками православной церкви с национальной идентичностью - церковь великолепно понимала, что, ставя целью не только классового, но и национального угнетения, гитлеровцы с церковью будут считаться еще меньше, чем советское правительство. Последний факт подтвердился в дальнейшем - церковь всю войну имела достаточно материала об «осквернении святых мест» германской военщиной, чтобы не питать иллюзий относительно своей судьбы. Таким образом - выбор был сделан в пользу СССР, однако переписка иерархов показывает, что у них было достаточно скепсиса относительно исхода войны и было желание обеспечить себя и на случай поражения, а постольку, поскольку НКВД не дремал, все тонкости настроений церковников, были известны советскому правительству. Впрочем, настроения ключевой фигуры церкви времен войны - местоблюстителя патриарха митрополита Сергия были искренне просоветскими, что во многом предопределило возможности компромиссной политики.
Вначале советское правительство относилось весьма скептически относительно «патриотизма» церкви, однако с началом войны фактом стали определенные изменения в политике относительно религии. Как отмечают многие исследователи, правительство заняло позицию нейтралитета и невмешательства в церковные дела, никак не реагируя на настойчивые требования церкви обратить внимание на ее «патриотический порыв».
Что, кстати, весьма интересно - при всей патриотической активности церкви правительство не воспользовалось «услугами» церкви в самый тяжелый период войны - практика показала, что обошлись и без обноса укрепрайонов «чудотворными иконами».
Однако к 1943 году, все факторы, по которым установление деловых отношений с церковью было необходимым, определились ярче - особенную роль сыграли тут внешнеполитические факторы и изменение политики фашистской Германии на оккупированных территориях, характеризовавшейся активной вербовкой коллаборационистов разных мастей под эгидой борьбы с большевизмом при активном участии РПЦЗ.
Примерно к этому периоду относятся обсуждения религиозной политики советскими руководителями, в которых, кроме Сталина участвовали В.М. Молотов, Г.М. Маленков, Л.П. Берия, В.Н. Меркулов. Было решено создать отдельный орган для связи правительства и РПЦ, а также провести встречу с церковными иерархами.
4 сентября 1943 года Сталин встретился с полковником госбезопасности Г.Г.Карповым, многолетнюю работу которого в органах безопасности, в частности, в Секретно-политическом отделе, связывают с контролем за деятельностью религиозных организаций. В ходе встречи Карповым были высказаны предложения, в частности, об организации специального органа по взаимодействию с религиозными организациями, даны характеристики руководства церквей, в основном РПЦ, ее связей за границей, И. Сталин заметил, «что речь идет об организации специального органа при Правительстве Союза… Надо организовать при Правительстве Союза, т. е. при Совнаркоме, Совет, который назовем Советом по делам Русской православной церкви; на Совет будет возложено осуществление связей между Правительством Союза и патриархом; Совет самостоятельных решений не принимает, докладывает и получает указания от Правительства».
В частности, Карповым было предложено возвратиться к органу, аналогичному Комиссии по делам религиозных культов при ЦИКе, на что Сталиным было заявлено, что это невозможно в условиях военного времени, а в ответ было предложено создать специальный орган для связи только с РПЦ. В тот же день состоялась и встреча И.В.Сталина с иерархами церкви. Митрополиты, прежде всего, просили разрешения на проведение Архиерейского собора для избрания патриарха. Вторым вопросом со стороны иерархов стала проблема открытия духовных учебных заведений. Они говорили о желании открыть богословские курсы при некоторых епархиях. Оживленно обсуждался и вопрос об открытии новых православных церквей. Иерархи указывали на то, что имеющееся незначительное число храмов было распределено по областям СССР неравномерно, что об открытии храмов просят верующие и епархиальные архиереи всех епархий, что в течение многих лет церкви не открывались, тогда как потребность в них огромна, что открывать церкви надо в первую очередь там, где их нет вовсе или очень мало. К удивлению иерархов, Сталин не спорил, а только произнес фразу: «по этому вопросу никаких препятствий со стороны правительства не будет». В ходе беседы были удовлетворены и другие просьбы Церкви: об издании ежемесячного журнала, об организации свечных заводов и других производств, о предоставлении духовенству права быть избранным в состав исполнительных органов (церковные советы) религиозных обществ и наведении порядка в деле налогообложения священнослужителей, о предоставлении религиозным обществам большей свободы в распоряжении своими денежными средствами, в том числе в части увеличении отчислений религиозным центрам; о выделении транспорта для патриархии. Из всех обсуждаемых вопросов только три можно определить как уступку церкви - разрешение на издание журнала, открытие церквей и предоставление транспорта патриархии. Причем последнее никоим образом не свидетельствует о том, что государство снабжало патриархию - ввиду фактической государственной монополии на транспорт государство лишь разрешало церкви купить или заказать на свои средства транспорт. Все остальные обсуждаемые вопросы есть не уступки, а лишь юридическое урегулирование религиозной практики, такое урегулирование не есть уступка церкви, а есть, наоборот, способ эффективнее контролировать церковную деятельность. В условиях легализации церковного образования, например, улучшаются возможности контроля за церковными кадрами без применения дорогостоящих и не всегда эффективных секретных форм службами безопасности, упорядочение налогообложения церковнослужителей выводит значительную часть сумм с «черного рынка», позволяет эффективнее контролировать финансовые потоки и практически ликвидирует кустарную промышленность, полулегально сопутствовавшую церкви. Созыв Архиерейских соборов и восстановление патриаршества есть также способ поставить церковь под более жесткий контроль - в условиях массового подъема религиозности куда проще иметь дело с жесткой иерархической структурой, чем с сотнями раздробленных приходов и общин.
По окончании беседы было объявлено, что будет создан при СНК СССР Совет по делам РПЦ, причем функции его были определены отличные от обер-прокурорских - наблюдательные и совещательные. На Совет возлагались функции посредничества между правительством и церковью, разработка законопроектов по религиозной тематике, формирование статистических сводок. Председателем новой организации стал Г.Г.Карпов, человек донельзя компетентный в вопросах церковной политики.
14 сентября 1943 года за подписью И. Сталина Совнарком СССР принял постановление «Об организации Совета по делам Русской православной церкви при СНК СССР». 7 октября правительство СССР своим постановлением за № 1095 утвердило «Положение о Совете по делам Русской православной церкви при СНК СССР».
В ноябре 1943 г. Совнарком СССР принял постановление «О порядке открытия церквей». Принципиальным в этом постановлении было то, что решение - открывать церковь или отказать в этом верующим - принималось на местном уровне обл(край)исполкомами. Совету отводилась роль передаточного звена от областных органов к правительству. Если решение было положительным, то материалы через Совет передавались в СНК СССР для принятия распоряжения; потом это распоряжение Совет высылал в область как основание для регистрации нового религиозного общества. Ответственность и контроль за оформлением документов ложились на уполномоченных Совета в краях и областях СССР. За 1944 год поступило 6402 ходатайства верующих; за 1945 - 602518. Однако открыто было церквей за эти годы: 207 в 1944 г. и 509 - в 1945.
Таким образом, основная уступка церкви, относительно которой идут основные «научные» спекуляции была скорее декларированием - по сравнению с более чем 20 тысячами действующих церквей на 1936 год, вновь открытые за 2 года после принятия постановления об упорядочении открытия церквей 716 культовых зданий.
Та же самая история была и с «патриотической деятельностью» церкви - советская власть принимала пожертвования верующих и церкви, но попытки распространения религии достаточно жестко пресекались: в мае 1943 г по требованию наркомата Внутренних дел запрещена была такая форма «патриотического служения» церкви, как «шефство» епархий непосредственно над конкретными военными госпиталями, снабжение их продуктами питания, другими необходимыми предметами, проведение концертов и посещение раненых бойцов представителями приходов и духовенством. Были расценены как недопустимые попытки «со стороны церковников входить в непосредственные сношения с командованием госпиталей и ранеными под видом шефства» .
Или еще факт, характеризующий направленность советской политики - по отчетам Карпова, из числа открытых на временно оккупированной территории храмов после войны было закрыто и изъято у церкви 1150 зданий.
Это было вполне определенной политикой государства. В середине октября 1943 г. на приеме у Молотова Карпов просит окончательно определить порядок рассмотрения заявлений верующих об открытии церквей, а также «линию в работе» в данном направлении. Молотов признал, что открывать церкви придется, но следует не особенно при этом торопиться. Его практические указания свелись к следующему:
«Пока не давать никаких разрешений на открытие церквей, а провести следующее: имеющиеся в Совете заявления об открытии церквей переслать на места на заключение, разобраться в обстановке, узнать, где, сколько заявлений, о каких храмах конкретно идет речь, знать мнение патриарха и затем представить правительству письмо, в котором показать обстановку и свои предложения, где Совет считает целесообразным открыть церкви. В последующем по вопросу открытия церквей входить за санкцией в правительство и только после этого спускать указания в облисполкомы».
Однако даже эти меры имели более чем существенный эффект - восторг церкви был неописуем. Церковные деятели завалили подарками Сталина, Молотова и Карпова, правда, советское правительство дипломатично отдаривалось в ответ, вместо дальнейших уступок в религиозных вопросах. Постольку поскольку реальные выгоды, полученные церковью, были минимальны, то и в этом случае Сталин мудро одаривал в ответ патриархов лимузинами, но антирелигиозную по сути политику государства не менял. Фактически церковь просто покупалась СССР за сравнительно небольшую цену.
В выступлениях клира звучали постоянные безудержные славословия в адрес Сталина, советского правительства и ВКП(б), церковные деятели с готовностью и рвением выполняли внешнеполитические поручения правительства относительно своих коллег. Основная часть клира, подконтрольного РПЦ в годы войны, была вполне лояльна Советской власти и не только не вредила непосредственно ходу военных действий, но и была в некоторой мере полезна. Конечно, не стоит переоценивать степень влияния церкви на общественную жизнь - возможности церкви были весьма ограничены. Характерный пример - если на пожертвования невоцерковленных советских граждан в годы войны была выпущена военная техника для десятков различных соединений, то на церковные средства была построена одна танковая колонна (батальон), одна эскадрилья и один бронепоезд.
Таким образом, вопрос о существенном изменении политики Советской власти относительно религии даже и не ставился. Церковь была использована, использована с выгодой для советского правительства. Уступка не переросла в отступление, после войны большинство уступок было свернуто, религиозный подъем пошел достаточно резко на спад, а в церковных низах наметился очевидный кризис.






Заключение

  В мае 1944 года согласно завещанию почившего Патриарха Сергия митрополит Алексий стал патриаршим местоблюстителем. В ноябре 1944 года на Соборе епископов, митрополит Алексий отметил, что Православной Церковью были установлены ежедневные моления о даровании победы русскому воинству на ектениях, особые молитвы на Литургии и молебны о даровании победы, общецерковный сбор пожертвований принес к этому времени свыше 200 млн. рублей. После освобождения страны от фашистов митрополит Алексий призвал всех верующих россиян к восстановлению разрушенного войной хозяйства.
«Отныне мирное поле деятельности открывается перед вами. Восстановите разрушенные фашистами города и села. Помогайте Армии своими материальными жертвами, одеждой, продуктами, и никогда не забывайте, что только в дружном сотрудничестве фронта и тыла кроется успех полной и окончательной победы над врагом».
Когда же Великая Отечественная война завершилась победой нашего народа над фашистской Германией, в пасхальном послании Алексия, избранного к тому времени Патриархом Московским и всея Руси, говорилось о том, что победа несет сознание долга, сознание ответственности за настоящее и будущее, сознание необходимости усилить труд, чтобы закрепить ее, сделать плодотворной и залечить раны, нанесенные войной. Этим заветам Патриарха Алексия Русская Православная Церковь верна до сего дня.






Список использованных источников

Аруева Л. Н. Право и религия в современном мире: Хрестоматия. СПб., 2009.
Аруева Л. Н. Правовые основы духовного и культурного возрождения России. СПб., 2007.
Беглов А.Л. В поисках безгрешных катакомб. Церковное подполье в СССР. М.: АРЕФА, 2008.
Бредихин, Е.С. Комсомол Тамбовской области в годы Великой Отечественной войны: Социально-политические аспекты деятельности. // Автореферат / Издательско-полиграфический центр ТГТУ – Тамбов, 2007. – 15 С.
Галкин А.К. Указы и определения Московской Патриархии об архиереях с начала Великой Отечественной войны до Собора 1943 г. // Вестник Церковной истории. 2008. №2(10).
Гераськин Ю.В. Борьба советской власти с паломничеством к святым местам (1940 -1960-е гг. ХХ в.) // Вестник Московского государственного областного университета. Серия «История и политические науки». 2008. №2. С. 51-57.
Гераськин Ю.В. Взаимоотношения Русской Православной Церкви, общества и власти в конце 30-х – 1991 гг. (на материалах областей Центральной России). М: МПГУ, 2008.
Гераськин Ю.В. Возникновение и становление института уполномоченного Совета по делам Русской Православной Церкви при Совете Министров СССР // Известия Алтайского государственного университета. Серия «История и политология». 2008. №4/4 С.45-51.
Дубова Л., Чернявский Г. Опыт беды и выживания: судьба евреев Болгарии в годы Второй мировой войны. София, 2007.
Лбов А. Советская власть и РПЦ в годы Великой Отечественной войны – было ли коренное изменение политики? // Прорыв. 2007. №3(18).
Марченко А.Н. Личные дела высшего духовенства РПЦ МП для изучения церковно-государственных отношений 1943–1985 гг. // Отечественные архивы. 2007. № 4.
Мухина, С. Говорит война… // Новости культуры, 2008, №17, - 17 С.
«Письмо Г.Ф.Александрова и П.Н.Федосеева А.А.Жданову с запиской об антирелигиозной пропаганде», опубл. «Советская пропаганда в годы Великой Отечественной войны: «коммуникация убеждения» и мобилизационные механизмы», сост. А.Я.Лившин, И.Б.Орлов, Москва, РосПЭН, 2007, с.547.
Ратьковский И. С., Ходяков М. В.  История Советской России.   СПб.: Издательство «Лань», 2007. - 416 с.
Регельсон Л.Л. Трагедия Русской Церкви. 1917-1945. М.: Издательство Крутицкого подворья, 2007.
Рожденный на земле Нижегородской Святейший Патриарх Московский и Всея Руси Сергий (Страгородский). – Нижний Новгород, 2007.
Русская Православная Церковь в годы Великой Отечественной войны. 1941-1945 гг.: Сборник документов / Сост.: О.Ю. Васильева, И.И. Кудрявцев, Л.А. Лыкова. М.: Изд-во Крутицкого патриаршего подворья, 2009. - 778 с.: ил.
Слесарев А.В. Старостильный раскол в истории Православной Церкви (1924-2008). М.: Издательство Крутицкого подворья, 2009.
Цыпин Владислав, протоиерей. История Русской Православной Церкви. Синодальный и новейший периоды (1700-2005). М.: Издательство Сретенского монастыря, 2010.
Шкаровский М.В. Церковь зовет к защите Родины: Религиозная жизнь Ленинграда и Северо-Запада в годы Великой Отечественной войны. - СПб.: Сатисъ; Держава. - 2007. - 621 С.


Цыпин Владислав, протоиерей. История Русской Православной Церкви. Синодальный и новейший периоды (1700-2005). М.: Издательство Сретенского монастыря, 2010.
Бредихин, Е.С. Комсомол Тамбовской области в годы Великой Отечественной войны: Социально-политические аспекты деятельности. // Автореферат / Издательско-полиграфический центр ТГТУ – Тамбов, 2007. – 15 С.
Ратьковский И. С., Ходяков М. В.  История Советской России.   СПб.: Издательство «Лань», 2007. - 416 с.
Марченко А.Н. Личные дела высшего духовенства РПЦ МП для изучения церковно-государственных отношений 1943–1985 гг. // Отечественные архивы. 2007. № 4.
Аруева Л. Н. Право и религия в современном мире: Хрестоматия. СПб., 2009.
Регельсон Л.Л. Трагедия Русской Церкви. 1917-1945. М.: Издательство Крутицкого подворья, 2007.
Беглов А.Л. В поисках безгрешных катакомб. Церковное подполье в СССР. М.: АРЕФА, 2008.
Русская Православная Церковь в годы Великой Отечественной войны. 1941-1945 гг.: Сборник документов / Сост.: О.Ю. Васильева, И.И. Кудрявцев, Л.А. Лыкова. М.: Изд-во Крутицкого патриаршего подворья, 2009. - 778 с.: ил.
Галкин А.К. Указы и определения Московской Патриархии об архиереях с начала Великой Отечественной войны до Собора 1943 г. // Вестник Церковной истории. 2008. №2(10).
Дубова Л., Чернявский Г. Опыт беды и выживания: судьба евреев Болгарии в годы Второй мировой войны. София, 2007.
Гераськин Ю.В. Взаимоотношения Русской Православной Церкви, общества и власти в конце 30-х – 1991 гг. (на материалах областей Центральной России). М: МПГУ, 2008.
Гераськин Ю.В. Борьба советской власти с паломничеством к святым местам (1940 -1960-е гг. ХХ в.) // Вестник Московского государственного областного университета. Серия «История и политические науки». 2008. №2. С. 51-57.
Гераськин Ю.В. Возникновение и становление института уполномоченного Совета по делам Русской Православной Церкви при Совете Министров СССР // Известия Алтайского государственного университета. Серия «История и политология». 2008. №4/4 С.45-51.
Рожденный на земле Нижегородской Святейший Патриарх Московский и Всея Руси Сергий (Страгородский). – Нижний Новгород, 2007.
Лбов А. Советская власть и РПЦ в годы Великой Отечественной войны – было ли коренное изменение политики? // Прорыв. 2007. №3(18).
Мухина, С. Говорит война… // Новости культуры, 2008, №17, - 17 С.
Шкаровский М.В. Церковь зовет к защите Родины: Религиозная жизнь Ленинграда и Северо-Запада в годы Великой Отечественной войны. - СПб.: Сатисъ; Держава. - 2007. - 621 С.
«Письмо Г.Ф.Александрова и П.Н.Федосеева А.А.Жданову с запиской об антирелигиозной пропаганде», опубл. «Советская пропаганда в годы Великой Отечественной войны: «коммуникация убеждения» и мобилизационные механизмы», сост. А.Я.Лившин, И.Б.Орлов, Москва, РосПЭН, 2007, с.547.
Слесарев А.В. Старостильный раскол в истории Православной Церкви (1924-2008). М.: Издательство Крутицкого подворья, 2009.
Аруева Л. Н. Правовые основы духовного и культурного возрождения России. СПб., 2007.












2