Гражданская война в США в исторической памяти американцев, 1920-1930

Мнемоническая техника Генри Фуллера предполагает создание личных ассоциаций в исторической памяти индивида. Деление событий на личные, безличные и исторические по сути бессмысленно, поскольку все они закрепляются в памяти через личные ассоциации с априорным навыком, а значит, приобретают субъективную диспозицию, независимо от того, как событие стало известно индивиду (участие в нем, заметка в прессе, параграф в учебнике истории). Предлагаемый мнемонический прием решительно расходится с универсальным методом опорных образов, поскольку в этом случае процесс запоминания опирается на носитель информации и неотъемлемо связан с ним. Прошлое нации фиксируется исключительно в личной памяти, которая, во-первых, не может быть адекватно переведена в универсальную для всех систему, а во-вторых, нереально по объему приравнять к самому прошлому, которое гораздо больше и сложнее организовано. Рассмотренные мнемотехники позволяют сделать вывод, что общее для обоих регионов прошлое позволило Северу признать право Юга на личный опыт Гражданской войны как необходимое условие признания его не только как территориального образования, но и как национальной части. Взгляд Севера на "старый Юг" и примирение с ним открыли возможности для нового Юга .4.3.Роль исторической реконструкции в формировании коллективной памяти американцевВ 1913 году центральным событием в процессе примирения Севера и Юга стала полувековая годовщина битвы при Геттисберге. - Годовщина битвы, которая в конечном итоге переломила ход Гражданской войны в пользу Союза. Мероприятие началось 29 июня и продолжалось до 4 июля, Дня независимости США. Американцы отметили эту годовщину нетрадиционно. Памятное мероприятие 1913 года получило несколько названий: Битва при Геттисберге; Великая встреча синих и серых, посвященная пятидесятой годовщине битвы при Геттисберге; Празднование полувековой войны штата; Празднование воссоединения Геттисберга; Золотой юбилей; Великое мирное воссоединение и т.д. Изобилие названий означало, что годовщина, посвященная территориальному примирению Севера и Юга, включала в себя столько же смыслов, сколько и раскол, разделивший заокеанскую нацию. Гражданская война характеризуется исключительным динамизмом и пластичностью. Ее структурная модель обладает способностью отвечать на вызовы времени, бросаемые обстоятельствами, постоянно рождая новые формы адаптации и новые объяснения мастерства. Семантическое пространство, сформированное вокруг Гражданской войны, во взаимодействии с культурной памятью американцев и традицией Юга в частности, начинает вступать в определенные отношения, в результате чего приобретает новые смыслы.Проведение мероприятий полувековой годовщины "Геттисбергской битвы" отличалось от памятных мероприятий конфедератов и юнионистов с конца 1870-х годов, правда, со своими оговорками. Прежде всего, это касалось масштаба, связанного с исторической важностью отмечаемого события.В Пенсильванию приехали более 50 000 ветеранов, из которых примерно девять тысяч были конфедератами. Кроме того, специально к юбилею режиссером Томасом Инсом был снят пятидесятиминутный немой фильм "Битва при Геттисберге", который в настоящее время утрачен (сохранилась только одна минута фильма). Торжества были запечатлены многочисленными фотографами. Кроме того, впервые официальные мероприятия включали историческую реконструкцию событий Гражданской войны, для которой был выбран центральный эпизод битвы при Геттисберге - атака Пикетта. Военная операция, воссозданная на памятном мероприятии, положила начало традиции воссоздания прошлого в Соединенных Штатах. Даже после возвращения домой с войны солдаты и офицеры делились своими воспоминаниями о лагерной жизни и боевых подвигах, дополняя свои рассказы сценками и пантомимами для придания им большей реалистичности. Этот обычай детально воспроизводить сражения восходит к военной подготовке, известной в США в довоенный период: одежда, оружие, боеприпасы - ничто не должно было отличаться от реального боя. Кроме того, различные общественные организации, объединявшие ветеранов Конфедерации, в течение года проводили мероприятия, воспроизводящие жизнь южных солдат в лагере и на фронте. А в 1904 году были проведены военные учения армии США с элементами воссоздания войны в штате: были представлены некоторые орудия юнионистов и стратегия боя. Но в 1913 году была проведена первая полномасштабная реконструкция битвы при Геттисберге с участием северян и южан - настоящий символ территориального примирения. Исторические реконструкции аккумулировали память нации о Войне Штатов и "Старом Юге". Стремление воссоздать аутентичную культуру региона не только соотносилось с мифом о "золотом веке" и его воплощением в послевоенной идее "проигранного дела", но и было попыткой переиграть американскую историю. Следовательно, воспроизводя события прошлого в различных контекстах, американцы тяготеют к переопределению своих искомых навыков через обращение к памяти прошлого.Обращение Вудро Вильсона закрыло последний день празднования Дня независимости США - память нации о Гражданской войне и Американской революции объединилась. Выступление президента привлекло большое внимание, поскольку, с одной стороны, Вильсон был первым южанином, возглавившим США после войны в штатах; с другой стороны, президент верил в конечный триумф примирения между Севером и Югом. В числе прочего, речь президента неизбежно проводила параллели с Геттисбергским обращением Авраама Линкольна, которое стало важным элементом в конструировании заокеанской национальной идентичности. Вильсону предстояла сложная задача - если не превзойти своего предшественника, то по-настоящему соответствовать его уровню. В этом президенту помогли два риторических приема. Во-первых, Вильсон не руководствовался речью Линкольна. Он отбросил все аллюзии и обманул ожидания аудитории. Вильсон лишил свою риторику исторических корней и попытался порвать с реальными событиями прошлого в попытке создать новую национальную память о них. Это подтвердило общий посыл обращения президента - война в штатах восстановила мир в стране и укрепила союз (итоги войны были более значимы, чем ее причины).Во-вторых, Уилсон начинал каждый новый отрывок своей речи с серии риторических вопросов. Этот прием используется в публичных выступлениях, с одной стороны, чтобы внести элемент интерактивности, а с другой - чтобы представить идею, которая следует за вопросом, как самоочевидную. Вильсон убеждает аудиторию в том, что поставленные задачи государственного строительства переходят в разряд разрешенных.Правда, речь Вудро Вильсона в Геттисберге не стала вехой в трансокеанской политической мысли, но она продемонстрировала преодоление территориального разрыва между Севером и Югом под руководством президента, который в результате Первой мировой войны смог вывести Соединенные Штаты в число ведущих стран мира.Таким образом, процесс перемирия между Севером и Югом происходил через проекцию национальной памяти о государственной войне, раздоре, породившем секционное противостояние. В значительной степени этот сценарий стал приемлемым в результате всеобщего расового вызова обоим регионам. Не только довоенные возражения не были разрешены в ходе Реконструкции Юга, но и статус чернокожего населения в Соединенных Штатах был урегулирован лишь номинально.Навыки «Ветхого Юга» в межрасовых отношениях оказались полезными перед лицом растущих возражений со стороны белой и черной Америки. В то время как для афроамериканцев это отражалось в стремлении интегрироваться в белое сообщество через южные модели идентичности, для англосаксов «Ветхий Юг» был успешным примером взаимодействия белых американцев с чернокожими. Вывод к 4 главе.В процессе территориального примирения Севера и Юга основополагающими были также два момента. Во-первых, испано-океанская война как внешний вызов, который Соединенные Штаты рассматривали как возможность реализовать правило капитала исключительности для заокеанского национального сознания, позволила признать правдивый американизм Юга. Во-вторых, историческая память о прошлом была направлена в будущее. Государственная война была окончательно понята Севером и Югом как национальное недомогание, сковавшее заокеанское общество на рубеже девятнадцатого и двадцатого веков.ЗаключениеОсновываясь на результатах этого междисциплинарного исследования, мы можем сделать следующие выводы.Основываясь на результатах этого междисциплинарного исследования, мы можем сделать следующие выводы.Во-первых, миф о "проигранном деле", который стал основой исторической памяти и восприятия травматического прошлого, формируется во время Гражданской войны. Во время Реконструкции определенные элементы мифа будут интегрированы в самодоктрину и диахронизированы - прошлое будет воплощено в настоящем в качестве культурного и идентифицирующего примера. Прежде всего, это повлияет на представления южан об истинном американизме, которые выражаются в идее южной исключительности. В 1861 году, когда Конфедерация отделилась от США, южане предприняли действия по сохранению традиционных прав и ценностей. В восприятии Юга именно Север был неамериканским "Другим", который отошел от преобладающей тенденции исторического становления и наследия отцов-основателей. Идеология "проигранного дела" получила дальнейшее развитие в период после Реконструкции. В первые годы после войны она помогла сохранить право Юга на самоопределение в границах заокеанского государства, а в 1870-1910-е годы через историческую память выполняла задачу сохранения территориальной идентичности Юга в процессе реинтеграции региона в общее американское пространство.Говоря о генетической специфике "потерянного дела", следует подчеркнуть, что все три определения, применяемые к нему (миф, общественная религия, обычай), предполагают не временное культурное значение, а память о постоянной основе территориальной идентичности. Существенное различие проявляется в том, что миф декларирует историю возникновения, государственная религия объясняет расхождение смыслообразующих идей самоидентификации с ее рангом в границах национальной идентичности, а обычай в полной мере отражает эволюцию конституирующих элементов самоопределения перед лицом вызовов времени.Во-вторых, Гражданская война воспринималась в свете национально-освободительных движений середины XIX века в Европе (Италия, Германия, Польша) и опыта войны североамериканских колоний за автономию от Великобритании в 1775-1783 годах. Первоначально решительно настроенные американцы рассматривали европейские революции как отражение идеалов Американской революции. Но поражение национальных движений в Европе на фоне секционных возражений Севера и Юга показало, что либо Европа проигнорировала заокеанскую модель, либо европейские революционные лидеры неправильно применили тезисы республиканизма времен Американской революции. Отделение Юга рассматривалось северянами как противоречащее стремлению европейских народов к объединению. Следовательно, поражение европейских революций стало отражением реальных территориальных разногласий, а "исключительная" Американская революция стала идеалом, который нужно защищать. Европейский национализм придавал особое значение трем аспектам: этнической принадлежности, культуре и идеологии романтизма. Отражаясь на заморской действительности, эти тезисы определяли формирование "южной цивилизации" и углубляли секционный разрыв с Севером. Так работал европейский революционный "Другой", переосмысленный в контексте политической повестки дня заокеанского общества.В-третьих, историческая память, воплощенная в памятных торжествах, открытии памятников солдатам и офицерам Конфедерации (и в процессе их героизации), захоронениях павших в Гражданской войне, консолидировала южное общество и формировала территориальную идентичность Юга и Севера своими особыми методами коммуникации.Торжества четко очерчивали привычную последовательность времени, создавая ощущение общности вне установленного пророческого порядка, вне рамок социального устройства. Эти события акцентировали расовые и политические идеи. Участие "правильных негров" в парадах усиливало преимущество белых, а образ "напористого негра" времен Реконструкции использовался как предупреждение белым держаться вместе и не допустить повторения Гражданской войны.В-четвертых, консолидация коллективной исторической памяти о травматическом прошлом поддерживала живучесть мифа о "старом Юге", что во многом отразилось в территориальных дискуссиях, связанных с интерпретацией событий Гражданской войны в школьных учебниках истории. Битва за "верные" учебники была памятью с двойным дном: памятью о Гражданской войне и, одновременно, памятью о битвах за историю, которые не были реализованы южными идеологами в середине века. Версия истории южан была убедительной не потому, что противоречила северному видению прошлого, а потому, что позволяла им сформировать собственную объяснительную модель. Поскольку история собирает мир и тем самым организует его через свои формации, идеологически неприемлемые события, осмысленно опущенные южанами в учебниках, вызывали недоверие учеников как противоречащие фактам, вписанным в картину мира. Риторика перестала быть коммуникативной стратегией убеждения и превратилась в полноценный метод репрезентации прошлого.Таким образом, территориальные дискуссии способствовали профессионализации истории и закреплению мифологизированного прошлого в коллективной памяти.В-пятых, историческое мастерство Гражданской войны и предшествовавшего ей периода противостояния Севера и Юга осмысливалось в границах конспиративного мышления, трансформируя историческую память нации. Согласно теореме Томаса, миф в обществе мыслится как реальный, поэтому исход мифа реализуется в жизни и формирует реальность, а члены сообщества воспроизводят исход мифа для идентифицируемого взаимодействия внутри группы. Таким образом, после выхода фильма Гриффита "Рождение нации" о создании в 1865 году Ку-клукс-клана и его спасении белого Юга от негров реальность осмысленно воспроизводила художественно обработанное прошлое: возрождение 1915 года и принадлежность к Клану служили моделью идентификации и сигнализировали о единстве американцев, объединенных расовой проблемой.Таким образом, если теория заговора мыслится как настоящее, то она реальна в своих результатах как в исторической перспективе, так и в исторической ретроспективе, то есть формирует как будущее, так и прошлое.В-шестых, зарубежная популярная культура тиражировала идею расизма, увековечивая долгосрочные стереотипы восприятия чернокожих людей. После окончания Реконструкции Юга этот регион не смог полностью интегрироваться в общеамериканское пространство и обрел территориальную автономию и культурную самобытность. В то же время задача расизма, заложенная в готовых формах восприятия мира, вышла за пределы заокеанского государства.Расовая идеология в менестрельных шоу выражалась несколькими способами: в пространстве, в жанре, в повествовательных конструкциях и в языковых особенностях. К 1880-м годам образы чернокожих стали вневременными, а сюжет - неисчерпаемым. Подобная неподвижная реальность мифологизирует чернокожих персонажей менестрельного шоу. Романтическое восприятие действительности уравнивало реальную действительность с художественной реальностью; следовательно, расовые стереотипы становились моделями сознания и восприятия чернокожих.Кроме того, популярная культура была для афроамериканцев способом преодоления культурной и социальной сегрегации в заокеанском обществе.Благодаря обращению белой и черной Америки к всеобщей памяти, проблема территориального примирения и расовый вопрос в Соединенных Штатах были связаны. Белые американцы, искавшие пути преодоления секционных возражений Севера и Юга, интерпретировали итоги Войны штатов не как эмансипацию черных, а как освобождение себя от них. Чтобы противостоять растущему выступлению чернокожих лидеров за расовое равенство, идеологи Юга обратились к образу верного раба и идее превосходства белой расы.На самом деле, этот дискурс также был заложен в осознании Севером расовой проблемы на рубеже веков: сосуществование белой и черной Америки было приемлемым; более того, страна имела такой навык на Юге до войны штатов.Амбивалентный характер исторической памяти о "Старом Юге" затруднял интеграцию афроамериканцев в англосаксонское общество США. Обращение к довоенному прошлому предвещало культурную интеграцию чернокожего населения во время Гарлемского ренессанса 1920-х и 1930-х годов, но одновременно отдаляло афроамериканцев от выработки собственной доктрины в границах правдивого американизма, далекого от признания черной инаковости.В-седьмых, объединение Севера и Юга произошло, как ни парадоксально, именно благодаря обращению к памяти о войне штатов - междоусобице, которая усилила территориальные разногласия. Примирение секций шло по двум основным направлениям: идеология прогрессивизма и викторианская система ценностей, в центре которой находился средний класс, дух соперничества в экономической и политической сферах, индивидуализм как необходимое условие стабилизации общества, ранжирование рас и национализм.В очерченном социокультурном контексте первое направление преодоления территориальных возражений в США было обусловлено довоенной социальной моделью аристократизма Юга, которая содержала готовый результат на требования времени. Север применил исторический опыт социальной организации Юга к изменениям прогрессивной эпохи. Экономические сдвиги, вызванные активным процессом индустриализации в США, побудили янки присмотреться к мастерству высшего класса Юга, который пережил бедствие войны штатов как социальный крах: плантаторы вмиг утратили свое высокое положение и построенную ими экономическую систему. Север увидел преодоление территориальных возражений в метафоре брака.Подобно четкому разделению гендерных ролей в границах семейного университета, полифония внутри заморской нации должна была поддерживаться строго регламентированной иерархией региональных отношений.Второе направление, перед лицом внешних вызовов США, требовало от Севера признать успех Конфедерации в войне штатов как успех общества чести, что означало признание американскости Юга. Белые американцы интернационализировали проблему расизма, с одной стороны, объединив все неразвитые небелые народы, с другой - провозгласив англосаксонское преимущество. Из навыков войны с Испанией в 1898 году и освоения Соединенными Штатами Запада были выкованы те национальные черты, которые ослабили классовое разделение и территориальные возражения, утвердив идею американской исключительности. На протяжении каждого из двадцатых веков тема "войны штатов" не теряла своей актуальности в связи с борьбой за отмену системы сегрегации и движением за права афроамериканцев. Этот дискурс по-прежнему актуален в начале двадцать первого века. Все американцы оказались втянуты в процесс глобализации, сопровождающийся тенденцией к установлению универсальной для всех системы ценностей. В США идут очередные дебаты о ранге иммигрантов, а также действует правило политкорректности, нивелирующее допустимое ущемление прав меньшинств на языковом ярусе. Во всех штатах обе эти тенденции концептуализируются с точки зрения роли образа "Старого Юга" и исторической памяти о событиях государственной войны. Представленные в данном диссертационном исследовании объяснительные модели мифомоторики памяти о "войне штатов" объективны и для современных социокультурных процессов в США. Память востребована в связи с задачей расизма в США. Полицейское насилие против афроамериканцев и протестное движение в США, а также обвинения в предвзятом отношении к чернокожим актерам на церемонии вручения премии "Оскар" и их реабилитация на более поздней церемонии свидетельствуют о дихотомии идентичности в заокеанском обществе, возникшей во 2-й половине XIX века. В то же время, как было более подробно подчеркнуто в исследовании, попытки забыть о "государственной войне" лишь способствуют укреплению памяти о ней. Например, широко обсуждаемая история о том, как трансатлантический актер, режиссер и сценарист Бен Аффлек попросил продюсеров биографической телепрограммы скрыть факт автобиографии его семьи, члены которой до Государственной войны были крупными рабовладельцами. Создатели программы пошли против Аффлека и вырезали эту историю из финальной версии, но позже были вынуждены извиниться, когда источник WikiLeaks обнародовал сам факт сокрытия подобной информации.В соответствии с высказанной позицией о стремлении забыть события прошлого, чтобы преодолеть их травмирующие последствия, вызывает озабоченность отказ крупных торговых сетей США изъять из продажи символы Конфедерации после нападения ДиланаРуфа на афроамериканскую методистскую церковь в Чарльстоне. С инициативой убрать флаг КША выступили власти южных штатов: в Вирджинии - с номерных знаков, в Алабаме - с мемориала павшим солдатам Конфедерации, а в Миссисипи - его изображение с флага. Как было показано в диссертации, подобные процессы свидетельствуют об амбивалентном характере исторической памяти американцев о собственном прошлом: одна интерпретация (университет рабства) неизменно актуализирует другую (эмансипация афроамериканцев). При этом для построения саморепрезентаций важен не сам мемориальный объект, а его прикладной характер: с какой целью и в каком контексте мы вспоминаем события прошлого. Например, в Шарлоттсвилле, штат Вирджиния, требование левых общественных активистов демонтировать памятник генералу Роберту Э. Ли спровоцировало в августе 2017 года протест неонацистов, что привело к введению в городе чрезвычайного положения. Нетерпимость, стимулированная президентом Д. Трампом, привела к актуализации исторической памяти о Конфедерации, а либеральная реакция на этот всплеск национализма и расизма, в свою очередь, привела к активизации исторической политики в США.Память о "войне штатов" продолжает циркулировать в современных заокеанских художественных практиках, что, с одной стороны, позволяет региону оставаться конститутивным внутренним "Другим" в воображении нации, а с другой - помогает южанам организовать свой личный мир и определить свое место в нем посредством художественных образований. Война штатов оказалась в центре нынешней войны за исторические символы, представляющие Америку в различных версиях ее подлинности. Кроме того, в американской массовой культуре образ претерпел метаморфозы, сохранив при этом устоявшиеся механизмы функционирования и способы репрезентации. Если в смеховой культуре XIX века активным субъектом был Юг, то в современном трансокеанском юмористическом дискурсе сам регион стал объектом шуток: высмеивается патриархальный уклад жизни южан, продолжает эксплуатироваться идея отсталости региона, демифологизируются представления о южных кавалерах и дамах.Противоречивые итоги американской Гражданской войны стали наследием как для современной истории этой страны, так и для истории многих капиталистических государств. Теории "социальной гармонии", "бесклассового общества" и "классового братства", столь модные сегодня на Западе, берут свое начало в событиях нового времени, часто в таких социальных катаклизмах, как Гражданская война в Америке. Взаимосвязь сложных проблем современной Америки, вся более чем двухвековая история которой сосредоточена на войне между Севером и Югом, очевидна. И, конечно, эти вопросы заслуживают глубокого, пристального изучения.Таким образом, в ходе данной работы мы рассмотрели все вышеперечисленные цели и задачи, обозначенные во введении.Список использованной литературы[1] Алентьева Т.В.. причины гражданской войны в сша в новейшей американской историографии / №5 [Текст] / авт. Т.В. Алентьева. –КГУ: Курск, 2007 г. – с. 66-79[2] Болховитинов Н.Н. . История США / Т.1 1607-1877 [Текст] / сост. Н.Н. Болховитинов. - Наука: М., 1983 г. - 688 с.[3] Болховитинов Н.Н.. Доктрина Монро (происхождение и характер) [Текст] / авт. Н.Н. Болховитинов. – ИМО: Москва, 1959 г. – 337 с.[4] Бурин С.Н.. На полях сражений Гражданской войны в США / Серия «Страны и народы» [Текст] / авт. Бурин С.Н.. - Наука: М., 1988 г. - 178 с.[5] Вард Г. История США. / Справочник [Текст] / авт. ГрегВард, ред. сер. ДжастинУинтл, пер. И. А. Сергеева. - АСТ, Астрель: М., 2009 г. - 256 с.[6] Войнич И.Е., Бадак А.Н., Алябьева И.А. и др.. Всемирная история. Наполеоновские войны. Гражданская война в США [Текст] / авт. И.Е. Войнич ,А.Н.Бадак, И.А.Алябьева и др.. - АСТ, Харвест: М., 2001 г. - 156 с.[7] Данилов С.Ю.. Гражданская война и общенациональное примирение: США, Россия, Испания. [Текст] / авт. С.Ю. Данилов. - ГУ ВШЭ: М., 2004 г. - 289 с.[8] Дементьев И.П.. Американская историография Гражданской войны в США (1861-1865) [Текст] / авт. И.П. Дементьев. - Изд-во Московского Университета: М., 1963 г. - 350 с.[9] Джорджадзе А.Н. . Церковь и рабство на юге США в 30 – 50-е годы XIX в.: апология и морально-этическая критика / Вестник Московского университета. Сер. 8, Статьи по истории рабства в США , № 1. [Текст] / авт. А.Н. Джорджадзе. - Изд-во Московского Университета: М., 1998 г. - с. 87-103. [10] Ефимов А.В.. Очерки истории США: от открытия Америки до окон-чания Гражданской войны (1492-1870 гг.) / 2-е изд.[Текст] / авт. А.В. Ефимов . - Учпедиз: М., 1958 г. - 439 с.[11] Захарова М.Н.. Народное движение в США против рабства 1831-1860 гг. [Текст] / авт. М.Н. Захарова. - Наука: М., 1965 г. - 451 с.[12] Иванов Р.Ф.. Авраам Линкольна и Гражданская война в США [Текст] / авт. Р.Ф. Иванов. - Наука: М., 2004 г. - с. 448 [13] Иванов Р.Ф.. Авраам Линкольна и Гражданская война в США [Текст] / авт. Р.Ф. Иванов. - Наука: М., 2004 г. - с.357 [14] Иванов С. В.. Мониторы северян, 1861–1865 / сер. Война на море #9 [Текст] / авт. С. В. Иванов. – АРС: М, 2005 г. –101 с.[15] Иванов Р.Ф.. Конфедеративные штаты Америки (1861-1865 гг.) / часть 1 [Текст] / авт. Р.Ф. Иванов. – ИВИ РАН: М., 2002 г. – 276 с.[16] Иванян Э.Я.. История США. Хрестоматия / Учебное Пособие [Текст] / сост. Э. А. Иванян. - Дрофа: М., 2007 г. - с.400 [17] Иванян Э.Я.. История США. Хрестоматия / Учебное Пособие [Текст] / сост. Э. А. Иванян. - Дрофа: М., 2005 г. - с.399 [18] Каменский А. В..Авраам Линкольн Его жизнь и общественная деятельность Биографический очерк [Текст] / авт. А. В. Каменский.– Паблик Домен: Москва, 2008 г.- 112 с.[19] Маль К.. Гражданская война в США. 1861-1865 гг. Развитие военногЫ искусства и военной техники / сер. Военно-историческая библиотека [Текст] / сост. Кирилл Маркович Маль. - CT; Харвест: Минск, 2000 г. - с.356 [20]Севостьянова Г.Н.. Основные проблемы истории США в американской историографии [Текст] (1861-1918 гг.) / сост. Г. Н. Севостьянова. - Наука: М., 1974 г. - 360 с.[21] Петрухина М.А. . США – история и современность [Текст] / авт. М.А. Петрухина. - Хранитель: М., 2008 г. - с. 480 [22] Савельева И.М., Полетаев А.В..Социальные представления о прошлом, или Знают ли американцы историю / Научное приложение. Вып. LXXII [Текст] / авт. И.М. Савельева, А.В. Полетаев. – Новое литературное обозрение:М.,2008 г. – 456 с. [23] Смирнягин Л. В.. Районы США: портрет современной Америки [Текст] / авт. Л. В. Смирнягин. - Мысль: М., 1989 г. - с.163-164 [24] Согрин В.В.. История США / Учебное Пособие [Текст] / авт. В.В. Согрин. - Питер: СПб, 2003 г. – 192 с.[25] Согрин В.В.. Идеология в американской истории: от отцов-основателсй до конца XX века [Текст] / авт. В.В. Согрин. – Наука: М, 1995 г. 238 с.[26] Токвиль А.. Демократия в Америке: пер. с франц. / Биографии и Мемуары [Текст] / авт. Токвиль Алексис де. - Прогресс: М., 1992 г. - с.257 [27] Трояни Д.. Иллюстрированная история Гражданской войны в США 1861-1865 [Текст] / авт. Дон Трояни. - Эксмо: М., 2003 г. - с.143 [28] ФункенЛилиан и Фред . Войны на Американском континенте XVII-XIX века. Война за независимость - Гражданская война - Американо - мексиканская война - Пехота - Военно-морской флот [Текст] / авт. Лилиан и Фред Функены. – АСТ, Астрель: М., 2002 г. - с.357 [29] Чикалов Р.А., Чикало И.Р.. Новая история стран Европы и США [Текст] / авт. Р.А.Чикалов, И.Р. Чикало. - Высшая школа: М., 2005 г. - с.552[30]Шпотова Б. М.. Краткая история США [Текст] / сост. Б. М. Шпотова. - Олимп ППП: М., 1993г.- 240 с.