Архитектура Ленинградского конструктивизма: ее история, мастера и художественный язык

Разнообразие объемов здания делает его очень выразительным и динамичным. Уже в первые годы своего существования здание назвали «школой-дворцом». Именно об этом мечтал и к этому стремился А. С. Никольский.
Среди многих видных деятелей культуры в школе побывал французский писатель А. Барбюс. Он оставил запись в книге почетных посетителей: «Я только что осмотрел 68-ю ленинградскую школу. Передо мной еще одно достижение Советской власти, и я говорю: браво и спасибо! Дети и молодежь Советского Союза будут хорошо вооружены, чтобы продолжать, совершенствовать и расширять революционное дело своих отцов!»
В школе было много комнат, некоторые из них были специально приспособлены для политехнического обучения. Здание, большое и светлое внутри, с просторными классами, со спокойными, гладкими фасадами, прорезанными большими окнами, имеет лишь один недостаток: план его , как я уже говорила, получил надуманную форму в виде серпа и молота. Это несомненно была дань формализму; в результате в сложные и неудобные очертания пришлось искусственно вписывать помещения, причем многие из них получили неправильную конфигурацию.
Дома на Тракторной улице и школа образуют единый комплекс, являющийся, в свою очередь, элементом ансамблевой системы общественного районного центра.
Как уже говорилось, составлением плана развития Нарвско-Путиловского района занялась созданная в 1919 году архитектурная мастерская по урегулированию плана города под руководством академика И. А. Фомина. Но то были лишь предварительные наметки и наброски на листах ватмана. Первые же камни в фундаменты зданий были заложены позднее — весной 1925 года.
Первенцем преобразования нынешнего Кировского района явилась Тракторная улица, примыкающая к проспекту Стачек неподалеку от Нарвских ворот.
Первый жилой массив, построенный в Ленинграде после революции,— Тракторная улица, созданная на месте существовавшего здесь огромного пустыря (1925—1927, архитекторы А. С. Никольский, А. И. Гегелло и Г.А.Симонов). Нелегко было решить — какой характер должны иметь новые жилые здания. Ясно представлялось лишь одно: необходимо отказаться от старой капиталистической системы застройки, когда дома выстраивались вдоль улицы один около другого и сама улица приобретала вид каменного коридора. Авторы проектов избрали принцип более свободной планировки, расположив дома на расстоянии друг от друга. Невысокая застройка в сочетании с озелененными улицами и дворами производила впечатление зеленого города, города-сада.
Сами дома очень простой архитектуры, с первыми в Ленинграде типовыми квартирами. Снаружи нет ничего лишнего. Архитекторы стремились разнообразить фасады, придать им известную динамику сдвигом корпусов, разнообразным размещением балконов, лоджий, изменением пропорций окон.
Комплекс Тракторной улицы — первый по времени постройки и, надо признать, принципиально верно решенный жилой квартал нового, послереволюционного Ленинграда. Этим-то он для нас и дорог. Многое из того, что впервые здесь определилось, в дальнейшем вошло в практику советской архитектуры — сочетание зданий и озелененного участка, которые компоновались совместно, типовые квартиры и другое.
На участке длиной 500 м было возведено 16 трех- и четырехэтажных домов. Улица-аллея открывается домами, которые соединены полуарками. Улица имеет здесь значительную ширину, а далее она постепенно сужается. Простые, без декоративных украшений здания соединяются арками и полуарками; лестничные клетки и балконы — закругленных очертаний. Самое ценное в новых постройках— отсутствие глухих дворов-колодцев, характерных для доходных домов начала века, здесь много света и воздуха, а между домами устроены скверы, связанные с улицей большими арками.
В домах на Тракторной улице спланированы светлые просторные квартиры, представляющие резкий контраст с трущобами старых рабочих окраин.
А название свое улица получила от находившегося неподалеку завода «Красный путиловец» (ныне Кировский завод), где в то время был выпущен первый в стране отечественный трактор.
Почти одновременно с домами на Тракторной улице был застроен так называемый Серафимовский участок, расположенный немного дальше по проспекту Стачек, на противоположной его стороне. Дома этих жилмассивов и по внешнему виду очень похожи.
В Невском районе (угол проспекта Обуховской обороны и проспекта Елизарова) застраивался Палевский жилмассив, спроектированный архитекторами А. И.Зазерским и Н.Ф.Рыбиным. Внутри квартала был разбит просторный сквер с дорожками и фонтаном, окруженный двухэтажными домами, за ними опять простирается зеленое пространство и невысокие здания.
В этот же период появляется и еще один новый микрорайон — улица Ткачей (архитекторы Л.М.Тверской и Д.П. Бурышкин), жилой городок для рабочих 5-й ГЭС в Уткиной заводи (архитектор Г. Д. Гримм).
В начале 1930-х годов Кировский район обогатился большим архитектурным комплексом. С ростом района возникла необходимость в создании нового административно-общественного центра. Поэтому недалеко от площади Стачек на пустыре была спланирована новая, Кировская площадь с новым зданием районного Совета.
Близость старой и новой площадей дала повод установить между ними композиционную связь. При проектировании были учтены особенности главной магистрали района. Изгиб в этом месте проспекта Стачек использован таким образом, что здание районного Совета хорошо видно от триумфальных ворот и замыкает собой перспективу начального участка проспекта Стачек.
Еще один шедевр конструктивизма - это здание Нарвского Дома Советов (позднее Кировского районного совета депутатов трудящихся). Прежде здесь стояло несколько деревянных домов, тянулись пустыри и протекала речка Таракановка. Дом Советов стал центральным элементом нового ансамбля — Кировской площади, завершенного уже после Великой Отечественной войны. Здание районного Совета и площадь составляют одно архитектурное целое. Автор этого комплекса талантливый архитектор Н. А. Троцкий. Автор проекта стремился создать образ советского муниципального здания, выразив идею средствами современной архитектуры. Так же как и в Кировском универмаге, построенном в то же время, здесь — ленточные окна, сочетание остекленных и «глухих» поверхностей, минимальное число архитектурных деталей. В дальнейшем, когда в советской архитектуре после конкурса на проект Дворца Советов СССР взяли верх декоративистские тенденции, Н. А. Троцкий ввел в отделку фасадов райсовета некоторые архитектурные украшения — наличники окон, рустовку и другие мотивы.
Планировка здания проста и логична, в строительстве широко применены железобетонные конструкции, без которых невозможно было бы обеспечить осуществление и ленточных окон и многих других частей здания.
Вытянутая постройка поставлена по оси Нарвских Триумфальных ворот. Вследствие несимметричной формы площади, само сооружение приобрело асимметричные очертания. К основному, вытянутому по горизонтали, корпусу примыкают— с одной стороны сильно выдвинутый вперед ризалит с закругленным торцом, а с другой — высокая призматическая башня, контрастирующая с пологими очертаниями центральной части здания. Эта башня имеет и градостроительное значение: она закрепляет ответственное место—угол, образуемый Кировской площадью и проспектом Стачек.
Фасад здания подчеркнут тремя горизонтальными полосами сплошного остекления. С восточной стороны выделяется полукруглый объем, а над западной частью здания возвышается 50-метровая четырехугольная башня. Серовато-красные стены покрыты шероховатой цементной штукатуркой с примесью мраморной крошки.
С точки зрения архитектурного решения представляет интерес вестибюль с перекрытием, в котором ясно читается конструкция железобетонных балок. Перекрытие поддерживают скругленные пилоны, облицованные мозаикой, за которыми идет торжественная широкая главная лестница в пять маршей.
Сложность проектирования этого здания заключалась в том, что в нем следовало рационально разместить множество разнообразных государственных и общественных учреждений, впоследствии здесь находились районный комитет Коммунистической партии, районный совет депутатов трудящихся, отделение Госбанка, сберкасса, почта, столовая, большой зал собраний на 1000 человек. Каждое учреждение имело отдельный вход.
В 1935 г. был построен корпус с залом заседаний. В 1958 г. после реконструкции зала заседаний появился кинотеатр «Прогресс».
В 1938 году в центре площади установлен памятник Сергею Мироновичу Кирову. Автор скульптуры — один из крупнейших 31 советских скульпторов Н. В. Томский, пьедестал выполнен по проекту автора здания райсовета Н. А. Троцкого. Памятник Кирову — один из лучших в советском монументальном искусстве. Сама статуя чрезвычайно выразительна. Образ Кирова полон внутреннего напряжения, динамики. Руководитель ленинградских большевиков как бы идет вперед, навстречу жизни, широким жестом он обращается к ленинградцам, к трудящимся района, носящего его имя.
Н. Троцкий и Н. Томский много работали вместе в довоенное время, их творческое содружество было чрезвычайно плодотворным. Совместная работа двух талантливых мастеров была прервана смертью Троцкого, скончавшегося в расцвете творческих сил в 1940 году.
1930-е годы внесли много нового в облик Кировского района. Возведены крупные жилые здания. Теперь уже не двух-, трех-, четырехэтажные, какие строились в 1920-е годы, а значительно большие — пяти- и шестиэтажные. В 1930—1935 годах был построен клуб для рабочих Кировского завода (архитекторы А. И. Гегелло и Д. Л. Кричевский). Ныне это Дворец культуры имени Газа.
Новые сооружения, усовершенствованные мостовые, зеленые насаждения совершенно преобразили внешний вид проспекта Стачек.
Да и весь район стал совсем иным. Заполнились прежние пустыри. Но нельзя было ограничиваться только застройкой старой территории района. Здесь невозможно было развернуть строительство больших жилых комплексов. В соответствии с генеральным планом развития Ленинграда, к составлению которого приступили в середине 1930-х годов, к Кировскому району присоединялись новые обширные территории. Возник вопрос о создании крупных жилых микрорайонов. Решено было застроить единым ансамблем места, где раньше находилась пригородная деревня Автово с ее подслеповатыми деревянными хибарками. Под руководством профессора Инженерно-строительного института А. А. Оля был разработан проект нового большого микрорайона Автово. Жилые дома здесь предназначались для трудящихся Кировского завода и завода имени Жданова.
В основу проекта застройки Автова был положен принцип радиальной планировки. От Круглой (нынешней Комсомольской) площади должны расходиться большие кварталы в основном трапециевидной формы. Каждый из этих кварталов ограничивался по периметру пяти,- шестиэтажными домами, в разрывах между ними предусматривались озелененные площадки. Частично жилые здания заходили и внутрь кварталов, однако основная часть внутриквартальных пространств предназначалась для садов с площадками и дорожками, деревьями и кустами. В пределах каждого квартала создавались дошкольные учреждения — ясли и детсады, спортплощадки. Особые участки были выделены для строительства школьных зданий. В Автове, так же как и в других новых микрорайонах Ленинграда, плотность населения по сравнению со старыми районами центральной части Ленинграда должна была быть меньше в несколько раз.
Все кварталы Автова проектировались как единое композиционное целое, с Круглой площадью, как центром всего этого комплекса.
До войны были созданы три крупных квартала с десятками жилых зданий. В авторский коллектив, работавший под руководством профессора А. А. Оля и проектировавший жилые дома, входили архитекторы В. А. Каменский, В. Ф. Белов, А. А. Лейман, Л. Е. Асе, А. С. Гинцберг и другие.
Облик жилых зданий Автова стилистически отличается от других сооружений Кировского района 1920-х и начала 1930-х годов. Советская архитектура с 1930-х годов вступила на путь освоения форм и приемов классического зодчества, причем многие архитекторы излишне увлекались историческими стилями. Это отразилось и на зданиях Автова. На фасадах появились пилястры и колонны с капителями, балюстрады и балконы с балясинами, классического типа кронштейны, замковые камни, наличники окон, надоконные сандрики, рустовка и другие декоративные мотивы традиционной архитектуры. Однако надо отметить, что в целом здания отличаются хорошими пропорциями и относительной сдержанностью убранства.
Очень хорошо, что авторы проектов обратили внимание на дворовые фасады. Между ними и уличными фасадами нет принципиального различия, что характерно вообще для всей советской архитектуры. Эту особенность мы наблюдаем уже в сооружениях Тракторной улицы. Как известно, в капиталистическое время в жилых зданиях оформлялись лишь показные уличные фасады, дворовыми архитекторы вообще не занимались, и стены, обращенные во дворы, покрывались лишь штукатуркой без отделки.
Принципиально важно, что при осуществлении всех современных архитектурных проектов Нарвские ворота в новом окружении не затерялись, они получили новую жизнь, образуя разные взаимосвязи с окружающими зданиями.
В конце 1920-х годов в Кировском районе возникли и другие архитектурные комплексы и здания. В 1927 году на проспекте Газа по проекту одного из крупных советских архитекторов И. Г. Лангбарда был построен жилмассив завода «Красный треугольник», состоящий из четырехэтажных домов.
К 1927—1930 годам относится также возведение в Кировском районе крупной бани, спроектированной архитекторами А. С. Никольским и А. В. Крестиным, двух стадионов для рабочих промышленных предприятий. В порту были сооружены пакгаузы и холодильник (архитекторы А. А. Оль, М. М. Синявер).
Профилакторий, проект которого разработал один из крупнейших советских зодчих академик Л. В. Руднев совместно с архитектором Я. О. Свирским, явился одним из первых сооружений такого типа в нашей стране. Строительство подобных учреждений было вызвано требованиями советской медицины, уделяющей огромное внимание профилактике, предупреждению заболеваний.
В 1920-х годах начались работы и по благоустройству Кировского района. У Нарвских ворот замостили площадь, разбили сквер. В 1925—1927 годах на пустырях был посажен сад, которому дали название Сад имени 9 Января. Именно от этого места в Кровавое воскресенье 1905 года рабочие Нарвской заставы направились на Дворцовую площадь. В 1928 году этот сад был обнесен решеткой, опоясывавшей ранее сад Зимнего дворца. В свое время решетка была отлита на Путиловском заводе.
Всё это положило начало оформлению главной магистрали бывшего Московско-Нарвского, ныне Кировского, района. Старая загородная дорога стала превращаться в красивую и благоустроенную городскую магистраль. Новое ее название — проспект Стачек — определялось историей революционной борьбы рабочих бывшей Нарвской заставы.
В последние годы стало ясно, что архитектурное наследие Санкт-Петербурга нуждается в особой защите. Но до сих пор речь шла, в основном, о памятниках XVIII и XIX веков, а также начала ХХ века. И только сейчас заговорили о том, что эпоха конструктивистской архитектуры 1920-30-х годов находится под угрозой. Памятники конструктивизма разрушаются сейчас особенно безжалостно. Памятник эпохи конструктивизма — Дом культуры имени Первой пятилетки — был снесен в Петербурге совсем недавно ради возведения второй сцены Мариинского театра. Здание Фрунзенского универмага, вошедшего во многие учебники по архитектуре, находится под угрозой сноса. Архитектура этого времени ценна тем, что после революции архитекторы почувствовали необычайную свободу, которая умножалась на технические достижения, и также на достижения художественные такие, как конструктивизм, супрематизм, которым заразились в художественной среде. В дальнейшем эту эстафету передали архитектуре. Началось строительство совершенно необычных зданий, которые поражали, собственно, своими формами, конструкциями и назначениями. Это была архитектура нового мира. «Красное кольцо конструктивизма» — это кольцо вокруг старого Петербурга рядом с Путиловским заводом, с Выборгской стороной. Именно в этих местах возникали новые очаги культуры.
Остается надеяться, что памятники конструктивизма все же останутся с нами. Архитектура эпохи конструктивизма – примерно 1920-х годов – самая оригинальная и вместе с тем самая уязвимая часть нашего архитектурного наследия. «Рожденная революцией», выразительница стремлений архитекторов 1920-х к господству прогрессивного искусства на всей Земле, сделанная для сверхчеловеков будущего (чего стоят одни только здания в форме тракторов, самолетов, серпов и молотов, рассчитанные на то, что вскоре воздушный транспорт заменит автомобили, и люди будущего будут созерцать города с высоты птичьего полета), сегодня она часто падает жертвой нового коммерческого строительства. О ней мало кто задумывается. Между тем, кольцо конструктивистской застройки в Петербурге – целые районы, жилмассивы – не меньшая ценность, чем творения Растрелли и Трезини. Они даже ближе современному зрителю, потому что выражают идеи той эпохи, которая вдохновляла весь ХХ век в России, и не только в России.

3.3 Своеобразность формального языка

Надо учитывать, что на фронте советской архитектуры тогда была сложная обстановка. Многие архитекторы совсем различно представляли себе художественные задачи и средства советского зодчества. Вопросы стилистической направленности в советской архитектуре были в значительной мере связаны с творческой эстетической ориентацией их авторов. Некоторые из архитекторов считали необходимым придерживаться традиционных архитектурных форм, другие, наоборот, злоупотребляли новаторством и отметали возможность какого бы то ни было использования и творческой переработки классического наследия.
Основной вопрос о природе и источниках новой пролетарской архитектуры, очевидно, мог быть решен окончательно не в ходе бесконечных дискуссий, а практически, в процессе строительства сооружений. Многое подсказывалось реальными условиями того времени — недостатком материальных средств, необходимостью соблюдать во всем жесткий режим экономии.
Но эти обстоятельства, конечно, не были решающими в вопросах определения стиля.
Во всяком случае строители — авторы столь ответственного и в то время такого крупного в Ленинграде здания, как Дом культуры на Нарвской площади, сумели уловить верное образное решение сооружения и наделить его чертами сдержанности и монументальности. Достигнутая ими лаконичность форм отвечала общей направленности советской архитектуры тех лет: подавляющее большинство сооружений 1920-х годов отличалось простотой и четкостью объемного и фасадного решений.
В градостроительном отношении Дом культуры решен был не совсем удачно: его форма, а также и размещение не были увязаны с формой Нарвской площади. Очевидно, одновременно с проектированием этого здания надо было подумать и о целостном решении всего комплекса площади. Отсутствие такого решения затруднило в дальнейшем окончательное определение ее облика.
Строительство Дома культуры проходило не легко и не гладко. Не было материалов. В 1925 году, когда начали возводить Московско-Нарвский Дом культуры, производителю работ инженеру В. Ф. Райляну, который ведал всем строительством в этом районе, было дано 140 адресов для разборки зданий. Из этого старого, но еще добротного кирпича и были построены Дом культуры, дома Тракторной и Турбинной улиц, Серафимовского участка и другие сооружения.
Разбираемые дома были разные: многие были разрушены пожарами в первые годы после революции, другие оказались очень ветхими. Среди этих полуразрушенных зданий был, в частности, и Панаевский театр на Адмиралтейской набережной. Отбирался годный кирпич, очищался от раствора. Из фундаментных рвов выбирали бут, разбирали цоколи, снимали ступени, которые можно было использовать.
Не было металлических балок. Приходилось снимать в разрушенных домах погнувшиеся двухтавровые балки и выпрямлять их на прессах. Зачастую вместо двухтавровых балок ставили железнодорожные и трамвайные рельсы. Не легче было и с деревянными балками. Инженер Райлян со своими помощниками ездил ежедневно в «ковш» за Александро-Невской лаврой и отбирал лучшие по качеству сплавные бревна — прямые, сосновые. Иногда за целый день удавалось выловить два-три подходящих бревна. Из этих бревен после обработки полуручным способом получали брусья необходимого сечения. Фермы пролетом 40 метров, перекрывающие зрительный зал Московско-Нарвекого Дома культуры, были смонтированы именно из этих брусьев.
Не было мрамора для отделочных работ. Его «добывали» по специальным разрешениям на кладбищах, — там еще с дореволюционного времени оставались неиспользованные для памятников каменные блоки.
Техника была кустарной, основная масса строителей состояла из крестьян-сезонников. И тем не менее все работы провели чрезвычайно доброкачественно. Это в значительной степени было результатом подлинного увлечения и самоотверженности рядовых строителей, архитекторов, наблюдавших за работами, и инженерно-технического руководства стройки.
Авторы проекта Дома культуры А. И. Гегелло и Д. Л. Кричевский внесли немалый вклад в строительство Ленинграда 1920-х и 1930-х годов.
В 1931 г. к Дворцу культуры им. А. М. Горького пристроили помещение для касс.
Этот дворец — яркий пример архитектуры конструктивизма. Оно стало первым общественным центром нового типа. В 1937г. А.И.Гегелло как автору проекта был присужден диплом Гран-при на Всемирной выставке в Париже.
После войны Дворец был реконструирован.
Дворцы культуры А.М.Горького и Выборгский положили начало возведению подобных сооружений в Ленинграде. Позднее были построены Дворцы культуры им. С. М. Кирова, Промкооперации (позднее им. Ленсовета), им. Первой пятилетки и другие.
Таким образом, можно сделать вывод о формальных признаках стиля в конструктивизме. Это, во-первых, соблюдение основополагающего принципа конструктивизма: форма следует конструкции, конструкция - функции. То есть внешний облик дома - это не фасад, надетый на некий объем, а отражение планировки и конструкции (откуда, собственно, и название). Композиционно это комбинации из разновысотных кубических объемов, острые углы, полукруги планов, подчеркнутый горизонтализм. Плюс набор формальных приемов: ленточные и круглые окна, редкие, но "ударные" балконы, угловые башни. Отсюда простота и чистота линий, отрицание декора, аскетическая графичность плоскостей, приоритет объема над деталью.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Присущий авангарду пафос борьбы и мирового переустройства, родственный революционному духу, определил место авангардистов в культурном строительстве новой России. Подавляющее большинство авангардистов с энтузиазмом приняло Октябрьскую революцию, искренне надеясь с ее помощью осуществить свои грандиозные утопии. В свою очередь, новая власть нуждалась в поддержке со стороны наиболее активной и революционно настроенной интеллигенции. Авангардизм претерпел в новых условиях значительную трансформацию, прежде всего это сказывалось в идее перенесения центра внимания с произведения на художественную деятельность, идее производства, впоследствии чего на первый план в творчестве авангардистов выдвинулась прагматическая и утилитарная функция, в то время как тенденция к чистым эстетическим формам стала постепенно ослабевать. Лозунги «Искусство – в жизнь», «искусство – в производство» стали методично претворялись в реальность, и конструктивизму в этом процессе суждено было сыграть важнейшую роль.
Развитие конструктивизма определили присущие ему идеи мира будущего, создаваемого активным, продуктивным творчеством, противопоставления прошлого и будущего, хаоса и порядка, стихийности и организованности, что определило преображение «композиции» в «конструкцию». На месте разрушенного старого мира нужно во всех смыслах строить новый, путь к будущему осмысляется как строительство, для которого важнейшим становится принцип монтажа, напрямую связанный с представлениями о целом, организуемом из «элементов», частей. Стремление к коллективизму как особому и высшему типу единства, характерное для общекультурной ситуации 1920-х, в конструктивизме воплотилось в идее «коллективного сооружения», «монолитного коммунистического города», в котором «будут жить люди всей земли», в идее целостного единства «частей» произведения как отображения идеи коллективизма. Идеал динамичного, «непрестанно творимого» мира превозносил ценность творчества, деятельной активности, воли, внутренней динамики, жизни как движения и борьбы, и эта идея стала ключевой не только для конструктивизма, но и в целом для значительного пласта художественной культуры того периода.
Конструктивизм (или крайняя форма рационализма) имел свою экономическую, эстетическую и идеологическую базу в СССР. Экономической базой конструктивизма в социалистическом государстве стала выдвинутая правительством программа индустриализации страны. Идеологической базой конструктивизма был интерниционализм и идея создания новой наднациональной культуры.
Развернувшееся по всей стране строительство производственных объектов потребовало участия не только большого количества рабочих и инженеров, но и большого количества проектно-сметной документации, для обработки которой недоставало архитектурных кадров.
Выход из этой ситуации можно было найти, с одной стороны, в упрощении архитектурно-технических решений, а с другой стороны, в применении типовых или повторных проектов.
В этих условиях предельная художественная скупость архитектурной стилистики конструктивизма объективно «голосовала обеими руками» за принятие этого стиля. К тому же вычурная архитектура классицизма и славяно-византийского стиля ассоциировалась у новой «пролетарской» власти с империализмом. Противовесом имперскому стилю стал конструктивизм с его предельной простотой. Таким образом, эстетическая база конструктивизму в новой социалистической России была также обеспечена.
Идеологической базой конструктивизма в социалистической России стал новый политический строй, провозгласивший диктатуру пролетариата, построение нового, социально однородного общества. Объявленное идеологами социализма построение новой интернациональной культуры сблизило архитектурную, также интернациональную, стилистику конструктивизма с задачами государственного строительства. Борьба с классицизмом и другими традиционными течениями в архитектуре была воспринята некоторой частью интеллигенции (в том числе и профессиональными российскими архитекторами) как положительное и прогрессивное явление ниспровержения всей досоветской культуры.
Объективности ради нужно отметить, что среди имен профессиональных, маститых архитекторов, перешедших на сторону рациональной и функциональной архитектуры конструктивизма, были выдающиеся российские архитекторы, авторы прекрасных построек как в стиле классицизма, так и в стиле модерна.
Конструктивизм, отказываясь от традиций искусства прошлого и порывая с традиционной эстетикой, не ставя это целью, создал свою эстетику, которая и определяла выразительные средства конструктивистской архитектуры. Эстетический идеал конструктивизма характеризуется строгостью, геометризмом, лаконичностью форм и монолитностью внешнего облика, подчеркнутой унификацией, упрощением и бездекоративностью форм. Искусство конструктивизма предложило взамен «принципа художественности» «эстетику целесообразности».
Выразительность архитектуры конструктивизма определяли план, масса, контур, пропорции, пластические членения, соотношении проемов и массы, членения проемов, материал и цвет. Выразительные средства конструктивизма подчинялись главному принципу функционально-конструктивной оправданности, что влекло за собой простоту, геометрическую ясность. С утилитарного как бы снималась эстетическая нагрузка, образная же идея выводилась из социального содержания сооружения.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Абсалямова И.А. Советская культура в контексте русской культуры // Материалы конференции «Ценности советской культуры в контексте глобальных тенденций XXI века». СПб, 2003 г. – С. 43 – 49.
Александров Ю., Жуков К. Силуэты Москвы. М., 1978.
Алексей Цветков,  Художественный авангард и социалистическая программа // http://www.left.ru/2001/27/tsvetkov40.html
Антонов Р. А.М. Родченко (к 75-летию со дня рождения)// Техническая эстетика, 1967, № 2.
Арватов Б. Две группировки // Зрелища, 1922, № 8, с. 3. – Печать
Арватов Б. К. Малевич. Бог не скинут. – Витебск, 1922, с. 40.
Арватов Б. Об агит- и прозоискусстве. – М., 1930, с. 132.
Архитектура советского театра. Под ред. Ю. П. Гнедовского (гл. ред.), В. В. Лазарева, Н. Я. Матвеевой. М., 1986.
Афанасьев К. Борьба течений во ВХУТЕМАСе //ВХУТЕМАС – МАРХИ, 1920 -1980. Традиции и новаторство. – М., 1986.
Бабичев А. О конструкции и композиции// Декоративное искусство СССР, 1967, № 3.
Бажанов Л., Турчин В. Концептуальные идеи неоавангарда. – М., Творчество, 1978.
Баранов Н.В. Современное градостроительство. М., 1962.
Бартенев И.А. Современная архитектура Ленинграда. Лениздат, 1966.
Башляр Г. Новый научный дух // Новый рационализм, М., Прогресс, 1987. – С. 37 – 52.
Белая Г. Авангард как богоборчество // Вопросы литературы. 1992. Вып. III. – С. 112 – 129.
Белая Г. Два лика русского авангарда 20-х годов //Эстетическое самосознание русской культуры: 20-е годы ХХ века. Изд. РГГУ, М., 2003. – С. 16 – 22.
Бердяев Н.А. Кризис искусства [Статья] //Эстетическое самосознание русской культуры: 20-е годы ХХ века. Изд. РГГУ, М., 2003. – С. 48 – 58.
Бычков В., Бычкова Л. Художественно-эстетическая феноменология авангарда и модернизма // КорневиЩЕ 2000: Кн. неклассической эстетики: [Сб.]. М.: ИФ, 2000. – С. 33 – 41.
Бычков В.В. Авангард / Новая Философская Энциклопедия. Т. 1. – М.: Мысль, 2000. – С. 27 – 34.
Бычков В.В. Икона  и  русский  авангард  нач. ХХ века // Книга неклассической эстетики. М., ИФ РАН, 1998. С. 58 – 75.
Всеобщая история архитектуры в 12-ти тт. Т. 10. М., 1973.
Всеобщая история архитектуры в 12-ти тт. Т. 12. М., 1973.
Ган А. Конструктивизм, - Тверь, 1922.
Глебкин В.В. Ритуал в советской культуре – М.: РИК Русанова, 1998.
Дмитриева Н.А. Некоторые мифы о Пикассо/ Западное искусство. XX век. - М.: Наука,1977. - С.292 – 305.
Иванов Вяч. О границах искусства // Вяч. Иванов. Родное и вселенское. М., 1994. – С. 200 – 203.
История русского и советского искусства – М.: Высшая школа, 1989.
Кандинский В. О духовном в искусстве. Нью-Йорк, 1967.
Кантор А. М. Изобразительное искусство XX в. М., 1978.
Коротченко Е.П. Авангардизм / Постмодернизм. Энциклопедия. – М.: Интерпрессервис; Книжный Дом. 2001. – С. 11- 13.
Крусанов А. Русский авангард 1907 – 1932 (Исторический обзор). В 3-х т. – СПб: Азбука, 1996.
Кун.Т. Структура научных революций. – М.: Издательство АСТ, 2002.
Курбатов В.В. Советская архитектура. М., 1988.
Майдурова М.Д. Актуальность использования идейного и образного потенциалов «бумажной» архитектуры первой трети ХХ века // Архитектон – № 10, 2005. – С. 34 – 37.
Микеле де Д., Эко У. История красоты / Пер. А.А. Сабашникова – М.: Слово, 2005 г.
Модернизм. Анализ и критика. М., 1987.
Очерятинский А. Янечек Дж. Антология авангардной эпохи. Россия. Первая треть ХХ столетия (поэзия). Нью-Йорк, СПб, 1995.
Полевой В. М. Двадцатый век. М., 1989.
Родченко А.М. Линия. (Манифест) // Хан-Магомедов С.О. Конструктивизм – концепция формообразования. Стройиздат, М., 2003. – С. 318 – 322.
Русский авангард / Русская философия: словарь/Под общ. ред. М. А. Маслина / В. В. Сапов. – М.: Республика, 1995. – С. 438 – 441.
Салтыков А. "Халтур-тек": конец футуризма или начало будущего?// Project international. 2001. №7. – С. 27 – 31.
Сарабьянов Д. В. Стиль модерн. М., 1989.
Сидорина Е. В. Сквозь весь двадцатый век. Художественно-проектные  концепции русского  авангарда. М., 1994.
Символизм в авангарде: сборник / отв. ред. Г.Ф. Коваленко; Рос. акад. наук, гос. ин-т искусствознания М-ва культуры Рос. Федерации, Комис. по изучению искусства авангарда 1910 – 1920 гг. – М.: Наука, 2003.
Тиц А.А. Советская архитектура. Сб. СА СССР. М., 1969.
Ткачев В.Н. История архитектуры. М., 1987.
Трубецкой Е.Н.  Миросозерцание Вл. Соловьева т. II. – М.: МФФ-Медиум, 1994.
Турчин В. Венский путь в XX век // Творчество. 1991. № 3. – С. 33 – 41.
Турчин В. Гипперреализм // Искусство. 1974. № 12. – С 42 – 49.
Турчин В. С. Из истории западно – европейской художественной критики XVIII – XIX веков. – М.: Изд-во Мгу, 1986.
Турчин В. С. Новая вещественность – искусство потерянного поколения // Советское искусствознание, № 26, 1990.
Турчин В. С. По лабиринтам авангарда. – М.: Изд-во МГУ, 1993.
Тырышкина Е. В. Декаданс – авангард – постмодернизм: трансформация эстетического дискурса // avantgarde.narod.ru/beitraege/ov/et_transformation.htm  · 22 КБ
Тырышкина Е. В. Русский авангард начала 20-го века: аспекты прагматики // Взаимодействие литератур в мировом литературном процессе. Проблемы теоретической и исторической поэтики. Материалы международной научной конференции 18-21 сентября 2004 г. г. Гродно. В 2-х ч. Ч. 1. / Отв. ред. Т.Е. Автухович, А.С. Смирнов. Гродно: ГрГУ, 2005. С. 60-66.
Тюпа В.И. Постсимволизм. Теоретические очерки русской поэзии XX-го века. Самара, 1998.
Уваров М.С. Русский коммунизм как постмодернизм // Отчуждение человека в перспективе глобализации мира. Сборник философских статей: Вып. 1. СПб., 2001. С. 274 – 300.
Филоненко Д.Ю. Фундаментальный образ в русском авангарде 1920-х годов // Архитектон. № 16, 2006. – С. 27 –29.
Хазанова В. Э. Советская архитектура. М., 1980.
Хан-Магомедов С. Архитектура советского авангарда. В 2 т. – М.: Стройиздат, 1996.
Хан-Магомедов С.О. Конструктивизм – концепция формообразования. – М.: Стройиздат, 2003
Хмельницкий Д. Архитектура без социологии (С.Хан-Магомедов. Архитектура советского авангарда. Кн.2).– Русская мысль, Париж. – № 4407, 02.05.2002 
Шапир М. Что такое авангард? // Русская альтернативная поэтика. М., 1990. – С. 3 – 9.
Шеврон Д. Запасной игрок. /Дорис Шеврон // Architectural Digest. - 2004. – №5. – С. 18 – 20.
Якимович А.К. Парадигмы ХХ века // Русский авангард 1910 – 1920-х годов в европейском контексте. М., 2000. – С. 3 – 24

Сарабьянов Д.В. Русская живопись конца 1900 х - начала 1910-х годов. Очерки. – М., 1971. – с.78.
Турчин В. С. Из истории западно – европейской художественной критики XVIII – XIX веков. – М., Изд – во Мгу, 1986 – 367 с.
Коротченко Е.П. Авангардизм / Постмодернизм. Энциклопедия. – Мн.: Интерпрессервис; Книжный Дом. 2001. – С. 11. – 1040 с. – (Мир энциклопедий).
Бычков В.В. Авангард / Новая Философская Энциклопедия. Т. 1. – М.: Мысль, 2000. – С. 27.
Там же, С. 28.
Бычков В.В. Авангард / Новая Философская Энциклопедия. Т. 1. – М.: Мысль, 2000. – С. 27.
Турчин В. С. По лабиринтам авангарда. – М.: Изд-во МГУ, 1993. – С. 10
Дмитриева Н.А. Некоторые мифы о Пикассо/ Западное искусство. XX век. - М.: Наука,1977. - С.292-305.
Турчин В. С. По лабиринтам авангарда. – М.: Изд-во МГУ, 1993. – С. 3.
Коротченко Е.П. Авангардизм / Постмодернизм. Энциклопедия. – М.: Слово Интерпрессервис; Книжный Дом. 2001. – С. 12.
Микеле де Д., Эко У. История красоты / Пер. А.А. Сабашникова – М.: Слово, 2005 г. – С. 316. 437 с.
Бычков В.В. Авангард / Новая Философская Энциклопедия. Т. 1. – М.: Мысль, 2000. – С. 28.
Сарабьянов Д.В. Русская живопись конца 1900 х - начала 1910-х годов. Очерки. – М., 1971. – с.80.
Турчин В. С. По лабиринтам авангарда. – М.: Изд-во МГУ, 1993. – С. 16.
Там же, С. 17.
Цит. по: Сидорина Е. В. Сквозь весь двадцатый век. Художественно-проектные  концепции русского  авангарда. М., 1994. – С. 5
Сидорина Е. В. Сквозь весь двадцатый век. Художественно-проектные  концепции русского  авангарда. М., 1994. – С. 5 (159)
Трубецкой Е.Н.  Миросозерцание Вл. Соловьева т. II. – М.: МФФ-Медиум, 1994. – С. 31.
Цит. по: Сидорина Е. В. Сквозь весь двадцатый век. Художественно-проектные  концепции русского  авангарда. М., 1994. – С. 17.
Сидорина Е. В. Сквозь весь двадцатый век. Художественно-проектные  концепции русского  авангарда. М., 1994. – С. 32.
Сидорина Е. В. Сквозь весь двадцатый век. Художественно-проектные  концепции русского  авангарда. М., 1994. – С. 35.
Русский авангард / Русская философия: словарь/Под общ. ред. М. А. Маслина / В. В. Сапов. – М.: Республика, 1995. – С. 73.
Абсалямова И.А. Советская культура в контексте русской культуры // Материалы конференции «Ценности советской культуры в контексте глобальных тенденций XXI века». СПб, 2003 г. – С. 32.
Власов В.Г. Стили в искусстве. М., «Искусство» 1987, стр.420
Кириков Б. Архитектура петербургского модерна. СПб.,2003, стр.5
Сидорина Е. В. Сквозь весь двадцатый век. Художественно-проектные  концепции русского  авангарда. М., 1994. – С. 47.
Бычков В.В. Авангард / Новая Философская Энциклопедия. Т. 1. – М.: Мысль, 2000. – С. 31.
Цит. по: Сидорина Е. В. Сквозь весь двадцатый век. Художественно-проектные  концепции русского  авангарда. М., 1994. – С. 48.
Сидорина Е. В. Сквозь весь двадцатый век. Художественно-проектные  концепции русского  авангарда. М., 1994. – С. 48.
Цит. по: Сидорина Е. В. Сквозь весь двадцатый век. Художественно-проектные  концепции русского  авангарда. М., 1994. – С. 138.
Сидорина Е. В. Сквозь весь двадцатый век. Художественно-проектные  концепции русского  авангарда. М., 1994. – С. 135.
Там же, С. 107.
Сидорина Е. В. Сквозь весь двадцатый век. Художественно-проектные  концепции русского  авангарда. М., 1994. – С. 106.
Ткачев В.Н. История архитектуры. М., 1987.
Хазанова В. Э. Советская архитектура. М., 1980.
Тиц А.А. Советская архитектура. Сб. СА СССР. М., 1969.
Тиц А.А. Советская архитектура. Сб. СА СССР. М., 1969.
Всеобщая история архитектуры в 12-ти тт. Т. 10. М., 1973.
Тиц А.А. Советская архитектура. Сб. СА СССР. М., 1969.
Баранов Н.В. Современное градостроительство. М., 1962.
Курбатов В.В. Советская архитектура. М., 1988.
Александров Ю., Жуков К. Силуэты Москвы. М., 1978.
Тиц А.А. Советская архитектура. Сб. СА СССР. М., 1969.












5