П.А.Кропоткин как историк науки

Признаются и внутренние препятствия, пределы свободы. Прежде всего речь идет о недостатке знаний и морали у самих людей, самой наличной жизнью втянутых в борьбу за существование. Поэтому развитие науки, образования, а также целенаправленное улучшение морально-нравственных качеств человека и общества — это прямой путь к более зрелой свободе, которая вместе с тем одновременно составляет своеобразную базу для развития ума, достоинства и счастья людей.
Таким образом, свобода у Кропоткина имеет, прежде всего, нравственно-практическое измерение. Смысл ее не столько в разрушении не свойственных природе и обществу преград, сколько в обеспечении культуросозидающей подпитки естественных и прекрасных чувств взаимопомощи, солидарности и сотрудничества, внутренним образом искореняющих отрицательные чувства и установки, составляющие социально-психологическую основу жестокой борьбы за существование в расколотом обществе. Реализация свободы предполагает также устранение отношений эксплуатации и жесткой зависимости одних от других. Из всего этого и складывается искомая справедливость, имеющая прочное социально-экономическое основание.
В Приложении к “Взаимной помощи...” говорится о перспективности кооперации в России. Идеи Р. Оуэна, сама практика кооперативного движения (к началу XX в. оно охватывало около двух миллионов человек) наталкивали на мысль о том, что кооперация является прообразом будущего общества. Согласно Кропоткину, процесс кооперирования должен идти снизу, без вмешательства государства. Тем самым подчеркивалось, что люди сами, без посредников, в состоянии организовать и улучшить свою собственную жизнь. Ссылаясь на опыт России, Кропоткин обращал внимание и на социальную значимость и образовательную направленность зарождающейся кооперации: “Отвергнув выдачу дивидендов от предприятий своим членам, русские кооператоры решили употреблять все прибыли только на расширение дела и на полезные общественные предприятия. Так делали они уже до войны, создавая... культурные центры и иногда прямо ставя целью распространение образования, улучшение путей сообщения и введение в деревнях разных общественных учреждений, — словом, ставя себе задачи, прежде считавшиеся делом земств и государств”. В каждом конкретном случае есть объект действия, есть цель или идеал, есть субъекты и общение, сотрудничество между ними. На выходе появляется результат как итог совокупной свободной деятельности нравственных существ, личностей.
Сами же позитивные результаты в плане развертывания творческой, культуросозидательной работы ведут к новым уровням в развитии, как свободы, так и нравственности. В этом же ключе в целом рассматривается и проблема возвращения рабочих к земле и сельскому труду, что поможет, по Кропоткину, не только преодолеть ограниченность капиталистического разделения труда, но и повысить ответственность самих работников, разумно сочетающих интеллект и физический труд.
Применительно к этическим взглядам Кропоткина зрелого периода можно говорить о своего рода “вторичной” нравственности, возвышающейся над “первичной”, по существу вытекающей из природных начал, но не сводимой к ним. Хотя именно взаимопомощь, в конечном счете, определяет нравственно-этическое измерение личности и общества, само содержание личностного и социального бытия во многом зависит от свободных индивидуальных усилий в русле максимальной самоотдачи.
В связи с этим, имея в виду современное понимание этики, трудно согласиться с намерением Кропоткина сделать этику чисто научной дисциплиной наподобие, скажем, физики. Стремление к строгой научности в рассматриваемой этической системе было связано, прежде всего, с общей естественно-научной доминантой, влиянием позитивизма. Однако, отдавая дань своему времени в плане преувеличения роли науки как таковой во всех областях жизни и практики, русский анархист фактически выходит за пределы сугубо позитивистской линии рассуждений применительно ко всей области нравственно-этической проблематики. Высший уровень нравственности связывается им как с общим прогрессом в обществе, ведущим “к развитию чувства справедливости с его неизбежным чувством равенства или равноправия и равновесного самосдерживания”, так и с достаточным развитием личности (недостаточное развитие ведет к стадности), “личной творческой силы и почина...”
Ключевым в плане понимания сути этики Кропоткина представляется положение о том, что нравственный прогресс невозможен без нравственного мужества. Мужество, тем более нравственное, никак не вытекает из природно-биологического уровня бытия человека; оно является результатом свободного выбора самого человека как личности. Данный выбор и выступает в качестве своеобразного механизма, поднимающего нравственность на более высокий уровень, достойный свободного человека и подлинно справедливого общества. Думается, что именно нравственное мужество как раз и составляет эпицентр личностного бытия самого Кропоткина как представителя русского классического анархизма.
Нельзя не отметить, что идеи Кропоткина — ученого, этика, анархиста, как и в случае с Бакуниным, интернациональны по своему характеру. Он размышляет над типичным для всего цивилизованного человечества. На первом плане его этики и философии — то, что можно отнести к разряду общечеловеческого, а не узконационального. Так, характеризуя художественные произведения своего времени в работе “Идеалы и действительность в русской литературе” (СПб, 1907), Кропоткин приходит, в частности, к такому выводу: “...тип Обломова вовсе не ограничивается пределами одной России; это универсальный тип — тип, созданный нашей современной цивилизацией, возникающей во всякой достаточной, самоудовлетворенной среде”.
В целом общими для всех являются и препятствия на пути к свободе, соединенной с нравственностью. Одно из таких препятствий — религиозные гонения, граничащие с религиозным фанатизмом. Когда Л.Н. Толстой прочитал помещенную в журнале “The Nineteenth Centure” статью Кропоткина “Природа и ресурсы Канады”, он, обратив внимание на черты природы, общие с русской, попросил его (через В.Г. Черткова) помочь выбрать район для переселения из России гонимых правительством духоборов. Благодаря содействию обоих анархистов в Канаду смогли переселиться около семи тысяч духоборов. Интересно, что в адрес упомянутой выше международной конференции, посвященной П.А. Кропоткину, в числе многочисленных приветствий и обращений пришло письмо и от духоборов из Канады, благодарных одному из своих спасителей. Этот факт — один из примеров действенности ориентации русской культуры в целом на нравственность и ее ценности, а также свидетельство значимости ключевых принципов гуманистической этики и жизненной практики Кропоткина.
Продолжая на новом, историческом и эволюционном материале известную линию Эпикура—Руссо на “возврат” к природе, Кропоткин вместе с тем говорит об определяющей роли, в конечном счете, личностной активности, включая революционную активность применительно ко всему обществу. По существу качество свободы в обществе мыслится им в связи с качеством указанной активности, точнее, с качеством ее субъекта. Речь идет и о “свободной деятельности народного творчества”. Сознательные действия народа, вооруженного революционной мыслью, надеждой, нравственными принципами и идеалами, — вот что, по мнению Кропоткина, составляет успех в деле общественного и нравственного прогресса. Но, как у Бакунина, так и у Кропоткина человек не растворяется в море социума, для них сам социум изначально человечен. Здесь находятся истоки гуманизма данных мыслителей.
Заключение

В целом анализ теоретических конструкций основных представителей русского классического анархизма, касающихся проблемы соотношения свободы и нравственности, позволяет выделить следующее.
Во-первых, можно говорить об углублении антропологического подхода в философии вообще и в этике в частности благодаря как привлечению богатого естественно-научного материала, конкретных фактов, так и органическому соединению последних с социальным, по существу историко-материалистическим подходом (в решении вопросов о происхождении государства, о причинах борьбы за существование в самом обществе, о разделении труда и его перспективах и проч.).
Во-вторых, теоретики анархизма основательно рассмотрели многие социокультурные, политические причины и факторы несвободы, а также безнравственности личности и общества, тем самым дополнив уже имевшийся массив критических и позитивных данных. Что касается внутренних преград на путях свободы и нравственности, то, прежде всего, к их числу были отнесены, в частности, безмерный эгоизм, невежество, преклонение перед авторитетами, религиозный фанатизм и т.п. Главная внешняя преграда — государственно-бюрократические структуры, вмешивающиеся в личную жизнь, ограничивающие общественную инициативу, лицемерно признающие нравственно-этические нормы, но постоянно нарушающие их, прикрываясь некими “высшими” интересами политики.
Наконец, в-третьих, благодаря главным образом Кропоткину проблема свободы была разработана комплексно, в связи с изучением ее природных начал, различного рода социально-нравственных измерений и на основе достаточно полно развернутой этики. Имея в виду преимущественно внешнее устройство будущего общества, Кропоткин видит его без правительства, как коммунизм свободных людей: “Это — синтез, т.е. соединение в одно двух целей, преследовавшихся человечеством во все времена: свободы экономической и свободы политической”. Однако имеется и более глубокий собственно нравственно-философский анализ проблемы.
Человек рассматривается преимущественно в контексте ответственности перед другими, в исторически формирующемся нравственном пространстве, где он “не может и не должен освободиться ни от привычек известной честности (например, от привычки быть верным своему слову), ни от привязанностей (нежелание причинить боль, ни даже огорчение тем, кого мы любим или кого мы не хотим обмануть в их ожидании)”. Субъектами борьбы за свободу и подлинную нравственность выступают здесь не только народные массы в целом, но и мужественные, нравственные личности. Сам П.А. Кропоткин представляет последних, хотя и полагает, что анархизм идет, прежде всего, снизу.
Таким образом, анархизм Кропоткина имеет не столько политико-организационную направленность, сколько нравственно-философскую ориентацию. Пафосом такого анархизма был пафос личностного и социального бытия, гармонично соединяющего в себе свободу и нравственность, творчество и справедливость. Его этическая система воззрений, последовательный гуманизм и свободолюбие призваны, в конечном счете, нейтрализовать или существенно ограничить любые жесткие политические установки, включая и установки на безвластие в неподготовленных условиях. Все это позволяет рассматривать данный вариант анархизма не столько как идейно-политическое течение, занимавшее определенную нишу в политической жизни общества в XIX—XX вв., сколько как научно-философскую, этическую доктрину и социально-нравственный идеал.

Список использованной литературы

Касавин И.Т. Теория познания в плену анархии. Критический анализ новейших тенденций в буржуазной философии науки. - М., 1987 г.
Кропоткин П. А. Великая Французская революция, 1789-1793. - М., 1979 г., 576 стр.
Кропоткин П. А. Взаимная помощь среди животных и людей как двигатель прогресса. - М., 1922 г., 280 стр.
Кропоткин П. А. Записки революционера. - М., 1966 г., 504 стр.
Кропоткин П. А. Речи бунтовщика. - М., 1921 г., 350 стр.
Кропоткин П. А. Современная наука и анархия. - М., 1920 г.
Кропоткин П. А. Узаконенная месть, именуемая правосудием. - М., 1906 г.
Кропоткин П.А. Нравственные начала анархизма. - Лондон, 1907 г.
Кропоткин П.С. Анархия и ее место в социалистической эволюции. – СПб, 1907 г.
Мавродин В.В. Происхождение русского народа. - Л., 1978 г., 184 стр.
Ударцев С. Ф. Политическая и правовая теория анархизма в России - М., Форум-М, 1994 г.
Ударцев С.Ф. Кропоткин. - М., 1989 г., 144 стр.
Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства. /Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., изд. 2-е. Т. 21
Ударцев С. Ф. Политическая и правовая теория анархизма в России - М., Форум-М, 1994 г., стр. 177
Касавин И.Т. Теория познания в плену анархии. Критический анализ новейших тенденций в буржуазной философии науки. - М., 1987 г., стр.188
Ударцев С.Ф. Политическая и правовая теория анархизма в России - М., Форум-М, 1994 г., стр.178
Ударцев С.Ф. Кропоткин. - М., 1989 г., стр. 26-28
Кропоткин П. А. Современная наука и анархия. - М., 1920 г., стр. 149
Кропоткин П. А. Записки революционера. - М., 1966 г., стр. 444
Ударцев С. Ф. Политическая и правовая теория анархизма в России - М., Форум-М, 1994 г., стр. 179
Кропоткин П. А. Взаимная помощь среди животных и людей как двигатель прогресса. - М., 1922 г., стр. 122
Там же, стр. 93
Кропоткин П. А. Современная наука и анархия. - М., 1920 г., стр. 124
Кропоткин П.А. Взаимная помощь… - М., 1922 г., стр. 125
Кропоткин П. А. Современная наука и анархия. - М., 1920 г., стр. 99
Ударцев С. Ф. Политическая и правовая теория анархизма в России - М., Форум-М, 1994 г., стр. 180
Кропоткин П.А. Взаимная помощь… - М., 1922 г., стр. 95
Кропоткин П. А. Современная наука и анархия. - М., 1920 г., стр. 153
Кропоткин П.А. Взаимная помощь… - М., 1922 г., стр. 140
Кропоткин П. А. Речи бунтовщика. - М., 1921 г., стр. 238
Кропоткин П. А. Узаконенная месть, именуемая правосудием. - М., 1906 г., стр. 8-9
Ударцев С. Ф. Политическая и правовая теория анархизма в России - М., Форум-М, 1994 г., стр. 181
Мавродин В.В. Происхождение русского народа. - Л., 1978 г., стр. 152-155
Кропоткин П.А. Взаимная помощь… - М., 1922 г., стр. 159
Кропоткин П.А. Взаимная помощь… - М., 1922 г., стр. 157-158
Ударцев С. Ф. Политическая и правовая теория анархизма в России - М., Форум-М, 1994 г., стр. 182
Кропоткин П. А. Речи бунтовщика. - М., 1921 г., стр. 256
Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства. /Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., изд. 2-е. Т. 21, стр. 114
Кропоткин П.А. Нравственные начала анархизма. - Лондон, 1907 г., стр. 37
Кропоткин П. А. Современная наука и анархия. - М., 1920 г., стр. 50
Ударцев С. Ф. Политическая и правовая теория анархизма в России - М., Форум-М, 1994 г., стр. 183

Кропоткин П. А. Современная наука и анархия. - М., 1920 г., стр.103
Там же, стр. 271
Кропоткин П. А. Современная наука и анархия. - М., 1920 г., стр.253-254
Кропоткин П. А. Записки революционера. - М., 1966 г., стр. 249
Кропоткин П. А. Современная наука и анархия. - М., 1920 г., стр.149
Ударцев С. Ф. Политическая и правовая теория анархизма в России - М., Форум-М, 1994 г., стр. 184
Кропоткин П. А. Речи бунтовщика. - М., 1921 г., стр. 180-184
Кропоткин П. А. Современная наука и анархия. - М., 1920 г., стр.255-256
Там же, стр. 256
Кропоткин П. А. Великая Французская революция, 1789-1793. - М., 1979 г., стр. 62
Кропоткин П. А. Современная наука и анархия. - М., 1920 г., стр.204
Там же, стр. 272
Кропоткин П. А. Анархия и ее место в социалистической эволюции. – СПб, 1907 г., стр. 5
Кропоткин П. А. Современная наука и анархия. - М., 1920 г., стр. 193-194
Ударцев С. Ф. Политическая и правовая теория анархизма в России - М., Форум-М, 1994 г., стр. 185-186
Кропоткин П.А. Взаимная помощь… - М., 1922 г., стр. 61
Там же, стр. 86
Кропоткин П.А. Взаимная помощь… - М., 1922 г., стр. 86-87
Кропоткин П. А. Современная наука и анархия. - М., 1920 г., стр. 150
Кропоткин П.А. Взаимная помощь… - М., 1922 г., стр. 120
Кропоткин П. А. Современная наука и анархия. - М., 1920 г., стр. 261
Кропоткин П. А. Современная наука и анархия. - М., 1920 г., стр. 282
Ударцев С.Ф. Кропоткин. - М., 1989 г., стр. 33

Ударцев С.Ф. Кропоткин. - М., 1989 г., стр. 38









32