Средневековая инквизиция и ее жертвы

Вместо этого следует сказать, что законное разбирательство дела не выявило преступления. Ведь если обвиняемый впоследствии снова предстанет перед судом и против него найдутся доказательства вины, то он может быть осужден, невзирая на уже вынесенный ему однажды оправдательный приговор». Отречение, как правило, сопровождалось денежным штрафом. Если невиновность доказывалось путем привлечения соприсяжников, то признания в ереси не требовалось, в остальных случаях оно было обязательно.
Приговор и его исполнение
Формально в задачи инквизиции не входило наказание, но спасение заблудших душ: так, тюремное заключение приравнивалось к спасительной епитимьи, которую заключенный налагает на себя. Инквизитор не мог приговорить человека к смертной казни, но мог лишить его покровительства церкви как закоренелого грешника. Инквизитор не имел права проводить конфискацию имущества еретика, но он устанавливал наличие преступления, согласно которому преступник лишался права на владения собственностью. Ссылаясь на то, что он руководствуется исключительно Евангелием, инквизитор практически мог использовать любые средства, применять любые методы, оставаясь неподсудным ни церковному, ни светскому суду. Жестокость инквизиции оправдывалась заботой о спасении душ заблудших.
Среди епитимий, налагаемых инквизицией, были: чтение молитв, посещение храма, соблюдение постов и обрядов, паломничества по святым местам (совершаемые непременно пешком), пожертвования на благотворительные цели, бичевание. Паломничества подразделялись на малые (к местным святыням) и большие (первоначально, из раскаявшихся еретиков формировались отряды крестоносцев, отправлявшиеся в Палестину, однако, в середине XIII столетия эта практика была запрещена). Наиболее позорной епитимией было ношение желтых крестов на одежде, который кающийся должен был носить как дома, так и на улице и заменять по мере обветшания. Это наказание могло быть наложено пожизненно (при отправке в Палестину кресты разрешалось снимать на время похода). Впоследствии носить кресты были обязаны все, вновь обратившиеся к церкви. От этой обязанности были освобождены молодые девушки (поскольку иначе им было затруднительно выйти замуж), люди преклонного возраста и слабого здоровья, имеющие на попечении семью (так как при ношении креста было практически невозможно найти работу). Также в число епитимий входило тюремное заключение. В 1229 г. папа Григорий IX издал буллу, в которой повелевалось всех нераскаявшихся еретиков подвергать пожизненному тюремному заключению. Примечательно, что к нераскаявшимся еретикам относили и близких родственников, не донесших о факте ереси. Тюремное заключение делилось на строгое и смягченное, однако в любом случае заключенный содержался в отдельной камере, получал только хлеб и воду и никого не видел. При тяжелом тюремном заключении заключенный содержался в узком и темном карцере, прикованный к стене. Монахи заключались в тюрьмы при своих монастырях. Смертность в тюрьмах достигала максимальных пределов, причем многие умирали, не дожив до вынесения приговора.
Временное или пожизненное изгнание применялось крайне редко (и то только на ранних этапах функционирования инквизиции). Штрафы налагались практически во всех случаях, причем полученные средства предписывалось тратить на содержание заключенных и тюрем, но на деле они поступали непосредственно инквизиторам. Кроме того, имела место замена наложенных наказаний уплатой денежной суммы (смертное наказание такой замене не подлежало). В случае смерти человека до исполнения наложенной епитимии, его тело подвергалось сожжению, а имущество могло быть конфисковано или же на наследников умершего налагался денежный штраф. Кроме того, с кающихся нередко брался залог во избежание рецидива ереси (причем в случае конфискации имущества залог могли уплатить друзья и родственники). Все эти меры породили огромное число злоупотреблений, однако, инквизиция предоставляла свои отчеты непосредственно папской канцелярии, что практически исключало возможность разоблачения.
Инквизиция имела право указывать на дома, подлежавшие уничтожению, поскольку они являлись жилищем еретиком. Место, на котором эти дома были расположены, считалось оскверненным и использовалось для свалки нечистот, однако, материалы дома могли иногда быть использованы на благотворительные цели.
Право на смягчение приговора принадлежало исключительно папе, поскольку ересь являлась слишком тяжелым преступлением и правом на его разрешение обладал лишь «наместник Христа на земле». Нередко приговоры смягчали, когда тюрьмы оказывались чересчур переполненными. Если обвинение касалось ученого еретика, то его ученикам могло быть обещано помилование в случае выдачи наставника. Однако, любое снисхождение означало отсрочку, но не помилование, в любой момент человек мог вновь быть привлечен к ответственности.
Всякое нарушение епитимии приравнивалось к ереси, причем инквизитор мог комбинировать епитимии по своему усмотрению.
Права, предоставленные инквизиторам, практически лишало какой-либо власти духовенство: их анафема могла принудить светскую власть признать отлученного вне закона, они могли отлучить практически каждого подозреваемого в ереси, а также уличенных в сношениях с подозреваемыми или в сочувствии им.
Конфискация имущества и сожжение на костре осуществлялись уже светской властью, причем с помощью конфискации князья нередко пополняли свои доходы. Однако через буллы «Для искоренения», изданные папами Иннокентием IV и Александром IV инквизиция получила право на получение дохода от конфискованного имущества, с XIV в. весь доход полностью поступает в распоряжение инквизиторов. Немалый доход от конфискации получали и епископы.
Первоначально при переедании осужденного в руки светской власти в документах встречаются просьбы «пощадить жизнь и тело отпавшего», однако, несмотря на формальность, этой просьбы, впоследствии она даже не включалась. Инквизиция самоустранялась от смертных приговоров и их осуществления, так как это напрямую противоречило канонам церкви и вообще христианскому вероучению. Между тем, светские правители воспринимали осуществление смертной казни как послушание инквизиции. Согласно законам всех государств Западной Европы, нераскаявшиеся еретики подлежали сожжению, причем в случае, если светские власти по каким-либо причинам решали помиловать еретика, они могли быть также отлучены от церкви (так было с чиновниками в Тулузе в 1237 г.): «Так как стрелки-колдуны и другие заговариватели оружия могут существовать благодаря покровительству, защите и укрывательству светских владык, то все они подлежат предписанным наказаниям. Те, которые препятствуют инквизиторам в исполнении их служебных обязанностей, должны наказываться так же, как и покровители еретиков. Пробыв год под отлучением, и не принеся покаяния, такой еретик предается светской власти».
Среди осужденных на костер присутствовали не только не раскаявшиеся еретики, но и те, чье торжественное отречение от ереси было признано ложным, и те, кто отказывался от исторгнутого у него признания: «Если, несмотря ни на мягкость, ни на строгость, несмотря ни на угрозы, ни на лесть, обвиняемый продолжает упорствовать, то по прошествии указанного времени, епископ и судьи должны быть готовы передать его светской власти и послать соответствующую повестку окружному начальнику или представителю светского суда с тем, чтобы он со своими служителями прибыл в определенное время к такому-то месту и принял нераскаявшегося еретика». Уже с XIII века повторное впадение в ересь однозначно расценивалось как подлежащее выдаче властям, причем виновные в этом случае даже не подвергались суду: «Обвиняемый, признающийся в том, что он впал в ересь вторично, но кающийся и желающий воссоединения с церковью, получает желаемое и предается светской власти как вторично запятнанный ересью. Этого наказания он заслуживает тогда, когда он возбуждает сильное подозрение в ереси. При легком подозрении такое наказание не имеет места». В дальнейшем светским властям предавались также бежавшие из тюрьмы или упорно пренебрегающие наложенной епитимьей. Нередко светские власти сжигали еретиков даже при наличии смягчающего приговора со стороны церкви. «Милосердие» церкви в данном случае проявлялось в предложении причастия и напутствия еретикам перед казнью (для чего жертву на костер сопровождали священнослужители). Однако, следует отметить, что инквизиция выдавала осужденных на сожжение относительно редко, прибегая чаще к остальным способам наказания.
Присутствие на этом аутодафе даровало отпущение грехов на срок сорок дней. Оно происходило по воскресеньям (за исключением воскресенья Рождественского поста и дней больших праздников). В центре церкви на помосте находились кающиеся. Инквизитор произносил проповедь, а представители светской власти приносили присягу повиновения. Все, кто мог помешать святому трибуналу, заранее подвергались отлучению. Далее нотариус зачитывал показания и обращался к кающимся, действительно ли эти показания были ими даны, после чего следовал вопрос, хочет ли обвиняемый раскаяться и тем спасти свою душу. Обвиняемый выражал согласие, после чего читалось отречение, которое он должен был повторять за читающим. После этого инквизитор объявлял снятие отлучения от церкви. Сначала рассматривались дела менее виновных, которые могли ограничится этим раскаянием. Наиболее виновные предавались в руки светской власти (это называлось «освобождение»). Казнь осужденных происходила не в церкви во избежание осквернения храма помост воздвигали в центре городской площади. Казнь обычно осуществлялась на следующий день, чтобы осужденные имели время покаяться и избавить свою душу от вечных мук. Аутодафе могло длиться в течение нескольких дней: «Большое аутодафе, совершенное в апреле 1310 г. Бернаром Ги в Тулузе, тянулось с воскресенья пятого числа по четверг девятого. Сначала смягчили епитимьи, наложенные на некоторых достойных прощения кающихся; затем двадцать лиц были присуждены носить кресты и совершить паломничества; шестьдесят пять лиц было приговорено к пожизненному заключению в тюрьму, из них трое в оковах; и, наконец, восемнадцать человек были переданы в руки светской власти и сожжены живыми. На ауто в апреле 1312 г. восемьдесят шесть – к тюрьме; было конфисковано имущество десяти покойников, после того, как было объявлено, что они заслужили тюремное заключение; были вырыты и сожжены тридцать шесть трупов; пять человек были переданы светской власти и сожжены живыми, и пять человек были осуждены заочно». В процессе церемонии казни фанатизм зрителей всячески поддерживался: казни совершались в праздничные дни, чтобы на них собиралось больше народа, виновных не удушали до того, как поджигали дрова, жертва была привязана к столбу, так, чтобы ее всем было видно. сли осужденный не являлся рецидивистом (то есть не был осужден на казнь вследствие повторного обращения к ереси), он мог в последний момент отречься и спасти свое тело, для чего его в течение всей церемонии сопровождали монахи. Если еретик умирал до совершения над ним казни, то его тело подвергалось всяческому поруганию и сжигалось.

Итак, инквизиция фактически стояла выше государства, поскольку все должностные лица (включая герцогов, графов, баронов, судебных чинов) обязаны были ей повиноваться, а в случае неповиновения могли быть отлучены от церкви. Центральным пунктом в деятельности инквизиторов являлось априорное признание виновности обвиняемого, он мог избегнуть смерти (а иногда и наказания) только путем чистосердечного признания, возможность оправдания с помощью свидетелей (соприсяжников) допускалась лишь в случае легкого подозрения, однако, и в этом случае он обязывался пройти через аутодафе без формулы отречения. Право на защиту обвиняемого сведено к минимуму: все, сказанное против него, однозначно принимается во внимание, все, что свидетельствует в его пользу, как правило, отметается. Принципом инквизиции является утверждение, что лучше осудить невиновного, нежели упустить виновного. Кроме того, инквизиция предоставляла богатые возможности для различных злоупотреблений, имеющих целью не только очищение общества от еретиков и спасение их душ от вечной погибели, но и банальное корыстолюбие и сведение счетов.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В результате исследования мы пришли к следующим выводам. Теологическим обоснованием существования инквизиции и ее судебный процессов является католическая демонология. Между тем, она лишь частично основана на библейских источниках и имеет мало общего с ранним христианством. Вера в колдовство и магию всецело основана на архаических или народно-христианских представлениях, возможно, сформировавшихся в результате наложения внешних положений христианского вероучения на архаическое сознания. В русской народной религиозности такое наложение породило явление, называемое «двоеверием» (хотя данное название считается достаточно спорным), в религиозности западной данный феномен также имеет место в результате завоевания варварами Римской империи и усвоения ими христианских понятий при сохранении общего мировоззрения. Особую роль в процессе развития демонологии играет изначальная эсхатологическая настроенность христианства (изначальная раннехристианская устремленность к встрече с Богом в конце мира, в результате неисполнения сроков пророчеств и общего человеческого несовершенства, оборачивается возрастанием чувства вины, страхом перед множащимся злом и признанием его реальной силы в мире). Помимо всего прочего, нельзя отрицать и корыстной заинтересованности духовенства в возрастании суеверий и страха перед демонами.
Необходимо отметить, что существование инквизиции и ее действия в значительной мере оказываются оправданным средневековым сознанием. Согласно последнему, колдовство и контакт демонами не представляют собой личного дела отдельного человека, но затрагивают и потрясают основы общества. Важно помнить, что средневековое общество основано на теоцентрической модели: Бог является создателем мира, и мир стремится к Богу. Наличная земная жизнь приобретает ценность лишь в контексте ее устремления к вечности. Таким образом, деятельность колдунов, отвращающая их самих и их жертв от Бога и Его спасения, оказывается даже страшнее греха Адама, передавшегося всем последующим поколениям. Поэтому, с одной стороны, инквизиторы не могут быть стеснены в средствах, поскольку они заботятся о спасении душ (в том числе, душ обвиняемых) от вечной погибели, а ради такой цели никакие земные страдания не считаются слишком дорогой платой, с другой – здесь имеет место архаическое представление о мировой гармонии и целостности общины, согласно которому нарушение Божественного закона наносит вред не только самому человеку и его непосредственному окружению, но обществу и вселенной в целом. Таким образом, безжалостность к еретикам является следствием именно первобытного представления и неразрывной связи между человеком, общиной и космосом, тогда как забота о спасении душ умерших вплоть до их мучительной казни обусловлена христианским представлением о ценности души отдельного человека.
Тот факт, что инквизиция не осуществляла непосредственно казни умерших, объясняется изначально установленными духовными целями данного учреждения, поскольку казни напрямую противоречили христианскому вероучению, однако, в ходе исследования было показано, что данное устранение инквизиции было формальным. Однако, следует отметить, что ссылки на человеческие злоупотребления в рамках деятельности инквизиции оказываются несостоятельны: само признание возможности карать за образ мыслей предполагает возможность использования этой идеи в своих целях. С одной стороны, важно учитывать общинный характер средневекового сознания и делать ссылку на особенности средневекового мировоззрения, с другой – необходимо отметить, что в раннем христианстве категорически отрицалась возможность привлечения светских властей в процессам духовного характера, а также – использование физических наказаний для духовного вразумления. В целом, природа инквизиции может быть объяснена только в общем контексте истории католической церкви, ее теологии и мировоззрения средневекового человека.
СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Аверинцев С. С. Греческая «литература» и ближневосточная «словесность» // Аверинцев С. С. Образ античности. СПб., Азбука-классика, 2004. - 480 с.
Бич и молот. Охота на ведьм в XVI – XVIII веках / Пер. с англ. Н. Масловой; Состав и предисл. Н. Горелова. СПб., 2005. – 512 с.
Делюмо Ж. Грех и страх. Формирование чувства вины в цивилизации Запада (XIII – XVIII в.). Екатеринбург, 2003. – 751 с.
Ли Генри Чарльз История инквизиции в Средние века / Пер. с франц. А. В. Башкирова. Смоленск, 2001. – 640 с.
Овсиенко Ф. Г. Инквизиция // Религиоведение. Энциклопедический словарь. М., 2006. – 1256 с.
Шпренгер Я., Крамер Г. Молот ведьм (Malleus Maleficarum). http://bookz.ru/ authors/6prenger-akov-kramer-genrih/hexenham/1-hexenham.html
Шпренгер Я., Крамер Г. Молот ведьм (Malleus Maleficarum). Часть I. Глава 1. http://bookz.ru/ authors/6prenger-akov-kramer-genrih/hexenham/1-hexenham.html
Шпренгер Я., Крамер Г. Молот ведьм (Malleus Maleficarum). Часть I. Глава 13.
Шпренгер Я., Крамер Г. Молот ведьм (Malleus Maleficarum). Часть I. Глава 14.
Там же. Часть I. Глава 16.
См.: Шпренгер Я., Крамер Г. Молот ведьм (Malleus Maleficarum). Часть I.
Там же. Часть I. Глава 1.
См.: Овсиенко Ф. Г. Инквизиция // Религиоведение. Энциклопедический словарь. М., 2006. С. 405.
См.: Бич и молот. Охота на ведьм в XVI – XVIII веках / Пер. с англ. Н. Масловой; Состав и предисл. Н. Горелова. СПб., 2005.
Шпренгер Я., Крамер Г. Молот ведьм (Malleus Maleficarum). Часть III. Глава 7.
Шпренгер Я., Крамер Г. Молот ведьм (Malleus Maleficarum). Часть III. Глава 8.
Ли Генри Чарльз История инквизиции в Средние века / Пер. с франц. А. В. Башкирова. Смоленск, 2001. С. 138.
Шпренгер Я., Крамер Г. Молот ведьм (Malleus Maleficarum). Часть III. Глава 8.
Шпренгер Я., Крамер Г. Молот ведьм (Malleus Maleficarum). Часть III. Глава 8.
Шпренгер Я., Крамер Г. Молот ведьм (Malleus Maleficarum). Часть III. Глава 8.
Шпренгер Я., Крамер Г. Молот ведьм (Malleus Maleficarum). Часть III. Глава 8.
Постановление Нарбоннского собора 1244 г. Цит. по: Ли Генри Чарльз История инквизиции в Средние века. С. 147.
Шпренгер Я., Крамер Г. Молот ведьм (Malleus Maleficarum). Часть III. Глава 8.
Шпренгер Я., Крамер Г. Молот ведьм (Malleus Maleficarum). Часть III. Глава 8.
Ли Генри Чарльз История инквизиции в Средние века. С. 153.
Шпренгер Я., Крамер Г. Молот ведьм (Malleus Maleficarum). Часть III. Глава 8.
Цит. по: Ли Генри Чарльз История инквизиции в Средние века. С. 156.
См.: Шпренгер Я., Крамер Г. Молот ведьм (Malleus Maleficarum). Часть III. Глава 8.
Шпренгер Я., Крамер Г. Молот ведьм (Malleus Maleficarum). Часть III. Глава 8.
Шпренгер Я., Крамер Г. Молот ведьм (Malleus Maleficarum). Часть III. Глава 8.
Шпренгер Я., Крамер Г. Молот ведьм (Malleus Maleficarum). Часть III. Глава 8.
Там же.
Ли Генри Чарльз История инквизиции в Средние века.С.132.












2